Разбитые часы Гипербореи

– А если это он стоит за этими смертями?

– Слава! Ты говоришь чушь! Он заинтересован в нас, какой смысл ему нас убивать?

– Его интересует экспедиция, это же ясно как божий день! – с раздражением сказал Воркунов. – Мне кажется, он кружит вокруг. Я чувствую это, – голос Воркунова упал почти до шепота, Анфиса напряглась, чтобы услышать его.

– Леонтий! Давай выпьем, я часто вспоминал всех нас. Думал: хорошо бы встретиться.

– Но первый ты никаких шагов не предпринимал?

Раздался звук падения какого-то предмета.

– Нет. Слушай, давай выпьем, как-то погано на душе.

– Можно, да.

Спустя некоторое время разговор возобновился.

– Жалко Борьку, да… Нелепая смерть! Да еще гибель моего сотрудника. Даже двух.

– Ты уже говорил об этом по телефону. Что, собственно, случилось?

– Упал в воду и утонул. Жена говорит – был хорошим пловцом. Он же занимался экстремальным туризмом. Отвечал за этот участок работы. Жена его была гендиректором турфирмы. Но ясно, что они работали там вдвоем. Бывший военный, такой крепкий мужик. И на тебе… Правда, в озере могли быть холодные ключи. Ногу свело, и все!

– Что он делал конкретно?

– Составлял маршрут.

– Черт! Срыв планов… что теперь делать, да и мужика жалко.

– Понимаю… Ты с Жоркой давно общался? Как он? Хотя он теперь не Жорка, а Георгий Александрович Катанадзе. Большой человек.

– С Георгием перезванивался два дня назад. Он тоже сокрушается по поводу Борьки. Кстати, сейчас он придет.

– Что же ты меня не предупредил?

– А ты бы возражал против общения с ним?

Возникла пауза.

– Нет. Не возражал бы.

– Тогда в чем вопрос?

Хлопнула дверь. Это вошел Катанадзе. Анфиса была вся внимание.

– Ба! Кого я вижу! Гости дорогие! – судя по голосу, Катанадзе тоже был не готов к встрече с Леонтием. Девушка подумала, что ее начальник специально не сказал ни тому, ни другому о том, что позвал их обоих. Видимо, в том был какой-то умысел.

– Привет! – громко сказал Леонтий.

– Вы тут одни? – задал вопрос Катанадзе. – А эта… прекрасная девушка?

Анфиса подумала, что о ней вспоминают слишком много людей…

– Ее нет.

– Значит, мы тут в узком кругу. Как тогда… – фраза повисла в воздухе.

– Да. Ты прав, – веско сказал Воркунов. – Как тогда.

– Борьки нет.

Молчание.

– Давайте выпьем. Помянем.

– Выпьем… – эхом откликнулся Воркунов.

Какое-то время они молчали.

– Странная смерть. В тот вечер, – нарушил молчание Катанадзе.

– Ты что-то хочешь сказать? Он умер от разрыва сердца.

– Да. Сердце у Борьки было неважным, – это Катанадзе.

– А ты откуда знаешь? – встрепенулся Воркунов.

– Говорил как-то… жаловался.

– А…

– Осталось нас трое, – хриплым голосом сказал Леонтий.

– Что теперь с твоей экспедицией? – это Катанадзе.

Анфиса услышала тяжелый вздох босса. Просто чугунный…

– Не знаю.

– Будешь прикрывать?

– Я же говорю – не знаю. Я еще не сказал вам, что убили Германа Салаева, который отвечал за организационную часть экспедиции.

– Как? – Анфисе показалось, что два возгласа – Леонтия и Катанадзе – вырвались почти одновременно. – Убили?

– Да. Возможно. Это разборки по бизнесу.

– Так говорят? – вопрос Катанадзе.

– Предполагают.

– Ясненько… – протянул Леонтий – Что-то много трупов вокруг твоей экспедиции, не находишь?

Возникла долгая пауза.

– Кто-то просто не хочет, чтобы она состоялась, – понизил голос Катанадзе.

– Вероятно, это просто стечение обстоятельств, – возразил Воркунов.

– Слишком много обстоятельств… – протянул Леонтий. – Слишком много.

– Господа! – послышался звук упавшего предмета.

– Разбил бокал. Но это – пустяк.

Анфиса пошевелила затекшими ногами. Ничего себе пустяк! Австрийский хрусталь. Она сама покупала его в элитном магазине.

– В наших руках были документы, а как мы распорядились…

– Когда это было? Быльем поросло? – сказал Катанадзе. – Потом мне тогда срочно требовались деньги. Я и продал…

– Я тоже был вынужден продать… – сказал Леонтий.

– Вот-вот, что-то было и у Борьки… А между тем, если бы все это собрать…

– Теперь уже нереально.

Вскоре они разошлись. А Анфиса осторожно, поминутно прислушиваясь, спустилась вниз и уехала домой.

* * *

Через два дня

– Валя! Не торопись. – Бабушка Олимпиада Андреевна смотрела на внука снисходительно. – Доешь свой суп и выпей компот.

– Без компота можно обойтись.

– А вот и нет. – Олимпиада Андреевна выглядела слегка недовольной. – Компот – это завершение обеда. Своего рода вишенка на торте. И если ты пренебрегаешь компотом, стало быть – обижаешь хозяйку.

– Ишь ты! Я раньше и не догадывался об этом. Какие тонкости! Хотя у меня сейчас не обед. А скорее – ужин. По времени.

– А жизнь вообще состоит из них. Из тонкостей и деталей.