Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

Хранительница Севера потянула поводья, останавливая своего коня во дворе Винтерфелла, и осмотрелась по сторонам, пробегаясь внимательным взглядом по лицам вышедшим навстречу хозяевам слугам и мейстерам. Вонючки среди них не было: излюбленная игрушка Рамси пробыла все время их отсутствия запертой в одной из клеток на псарне. Доступ к бедняге был лишь у псаря, что должен был по приказу уговоренного Сансой Болтона раз в два дня кормить своего подопечного и выносить за ним ведро. А вот во втором ряду собравшихся людей была видна и служанка леди Болтон, что, встретившись с госпожой взглядом, коротко ей кивнула и улыбнулась краешками губ. На приветственный жест девушки Волчица ничего не ответила, лишь еще пару мгновений посмотрела на нее, а затем бросила стремена и спешилась со своего пегого мерина.

Она не хотела намекать Мари о надвигающейся опасности — это знание ее не спасло бы, а вот Санса могла угодить в еще большую передрягу. И, вполне возможно, если она проявит выдержку и покажет спокойствие, то Болтон, хоть и не сменит гнев на милость, однако выберет более щадящее наказание.

Вышедший вперед лорд Болтон окинул придворных перед ним пристальным взглядом, и, найдя среди них пособницу жены, обернулся к последней. Он одарил ее взглядом, что будто говорил «И что ты скажешь на это?», и, отвернувшись от Волчицы, произнес, обращаясь к гвардейцам:

— Возьмите вон ту, — Рамси указал рукой на русоволосую девушку, — и заприте ее на псарне.

На лице Мари отразился нескрываемый ужас и она, пребывая в растерянности, даже не посмела оказать сопротивления взявшим ее под руки мужчинам. Она лишь испуганно оглядывалась и бросала молящие взгляды в сторону своей госпожи. По рядам прислуги разлетелся шепоток, и явно обеспокоенная челядь стала переглядываться между собой и со страхом и настороженностью смотреть в сторону лорда.

Сохраняя спокойствие и равнодушный вид, Рамси снова перевел взгляд на жену, что всем своим видом отвечала на его молчаливый вопрос: «Ничего». Его пристальный немигающий взор бастарда задержался на ней на пару мгновений, а затем, слегка кивнув головой своим мыслям и с толикой удовлетворения посмотрев на Сансу, он оставил ее в покое и приказал слугам:

— Поднимите вещи леди Болтон в мои покои и подготовьте там же купелью. Передайте на кухню, чтобы начинали готовить обед. Теперь можете расходиться. — наблюдая за тем, как прислуга стала расходиться, спеша по своим делам, бастард окликнул мейстера. — Мейстер Уолкан, — пожилой мужчина обеспокоенно посмотрел на него, — я и моя жена зайдем к вам после обеда, так что ожидайте нас в своей башне.

Уолкан коротко кивнул и, произнеся «Да, милорд», заторопился убраться из внутреннего двора, не рискуя замешкиваться под ногами у вернувшегося лорда. Оставшимся же мейстерам Родрику и Медрику Болтон просто сказал:

— Поговорим чуть позже.

После этих слов бастард потерял всякий интерес к окружающим и обратился к жене:

— Пойдем, — он коротко махнул головой в сторону замка и, проследив, что Волчица следует за ним, направился в замок. Они поднялись в покои лорда, и вошедшая первой Санса, удивляясь, почему он отвел ее сюда, спросила:

— Что это все значит? Зачем ты привел меня сюда?

Стоявший на пороге, заложив руки за спину, Рамси на миг улыбнулся одним уголком губ и, изображая удивление и забавляясь, произнес с хитрым блеском в глазах:

— Внеочередной переезд, дорогая.

Санса вопросительно приподняла брови и, почему-то решая ответить ему в его же манере, произнесла:

— Кого и куда, дорогой?

Рамси издал смешок и с довольной полуусмешкой на губах проговорил:

— Тебя в твои старые покои. Стекло в окне там заменили, так что можно жить.

— А я думала, что сюда, — и, подумав, Санса добавила: — Зачем?

Болтон, посмеиваясь, отрицательно закачал головой и, хитро посматривая на нее, сказал:

— Нет, это просто перевалочный пункт. А зачем, — бастард резко посерьезнел и, пристально всматриваясь в дочь Старка, холодно продолжил, — мне ведь неизвестно, брала ты с собой весь лунный чай или припрятала часть у себя в покоях

Санса устало прикрыла глаза и, покачивая головой, поспешила ответить:

— У меня не осталось больше чая, я отдала тебе все, что у меня было.

Уголок губ Рамси предательски дернулся, выдавая, что бастард сейчас находился не в лучшем расположении духа.

— Прекрасно. Значит, переезд не должен вызвать у тебя сложностей, — он помолчал, окидывая оценивающим взглядом Волчицу, и продолжил. — Вынужден оставить тебя здесь. Скоро тебе принесут вещи и ванну, так что приводи себя в порядок и спускайся обедать, дорогая жена.

Заканчивая разговор и оставляя последнее слово за собой, лорд Болтон покинул покои, предварительно выставив у дверей стражников и закрывая Хранительнице Севера свободный выход из покоев.

○○○○○○○○○○

Пожилой мужчина сидел, низко склонившись над раскрытой ладонью жены своего господина, и с предельной осторожностью медленно вытягивал пинцетом из ее пальцев скорняжные швы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература