Разорвать порочный круг (СИ)

— Хорошо, — бастард окинул все еще занятую своими мыслями жену безобидным взором и добавил, судя по всему, стараясь немного подбодрить и приподнять ей настроение: — Тебе принесут завтра одежду, и мы подберем что-нибудь подходящее для случая, — сказал Болтон, на миг задерживаясь взором на кулоне на шее девушки. — Хорошо, дорогая?

— Да, милорд, — мягко произнесла Санса.

Она потупила взор к чашке и, увидев, что на дне еще осталось немного чая, одним глотком допила остатки уже остывшего напитка, а затем, в задумчивости пробежавшись пальцами по ободку чашки, вернула ее на прикроватную тумбочку. Завтра будет нелегкий день, и приходилось лишь уповать на то, что встреча не затянется надолго и милорд, чтобы жена ненароком не помешала беседовать мужчинам, разрешит ей откланяться пораньше.

========== Хранитель Севера ==========

Улизнувшая из трясущихся пальцев петелька гордо оттопырилась вперед, словно понимала, что побеждала надевавшую на себя это платье девушку. Пальцы не слушались Волчицу и ощущались ею, как качавшиеся на ветру веточки дерева, острыми концами которых она пробовала придавить и вдеть тесемки в застежки. Как никогда ранее зашнуровывание платья представлялось Сансе некой невыполнимой задачей, на которую у нее к этому часу ушло столько времени, что становилось стыдно перед ожидавшим ее в гостиной милордом. И сделавшая на несколько секунд перерыв девушка набралась терпения и выдержки и, еще раз подцепив ногтем петельку, постаралась взять ее пальцами понадежнее. Полностью сосредоточившись на застежке, она скорее просунула ее в аркан-петельку, почувствовав при этом такое ликование и облегчение, что, казалось, и не снилось вышедшему живым из великой битвы воину.

Однако предательницы-руки продолжали дрожать, и, чудом расправившись с застежкой, Хранительница Севера обескураженно взглянула на рукава платья, на каждом из которых необходимо было побороться с одной застежкой. И, не имея иного выхода, девушка принялась за преодоление последней преграды на своем пути к еще большему количеству препятствий и неудобных моментов, коих, по ее мнению, должно было с лихвой хватить этим днем.

Последний раз Волчица была в чертоге, когда попробовала ударить лорда ножом, а ее последняя встреча с Маленьким Джоном произошла и того ранее, при попытке осуществить обмен Рикона на нее, да и то в тот раз ей не предоставилось возможности говорить с Амбером. Хотя об этом Санса сожалела меньше всего: ей не о чем было говорить с человеком, предавшим ее семью.

«Но Маленький Джон не предавал твою семью, — вмешался внутренний голос. — Милорд — твой муж, твоя новая семья, и Рикон был передан ему. Если бы ты была умнее, то рассказала бы милорду о том, что знаешь, не затягивала бы до последнего момента, и, может быть, твой брат был бы сейчас жив. Может, находился бы рядом с Джоном. Глупая девчонка».

От этих мыслей становилось не по себе и вновь вспоминался погибший младший брат и последний раз, когда она виделась под Дредфортом с Джоном. А вместе с ними приходило сожаление, что в тот раз она повела себя холодно и жестоко по отношению к бастарду отца, выставила его дураком перед всеми. Он не заслужил того позора, не заслужил быть отброшенным в сторону, словно отслужившая вещь. Только теперь Санса осознала, что в конечном счете подло обошлась с Джоном, ради ее благополучия решившимся покинуть службу в Дозоре, отказавшимся от звания лорда Главнокомандующего, согласившимся пойти на предложенную Болтоном сделку и сделавшего все, что было в его силах, чтобы хоть чем-то помочь дочери его отца. Её вялые попытки подбодрить брата-бастарда после неудачи, принадлежавшей им обоим в равной мере, ни в кой мере не шли с его жертвой, выглядели смехотворными и совершёнными словно из-под палки.

От налетевших переживаний пересохло во рту, и, сглотнув подступивший к горлу ком, Санса продела последнюю застежку в петлю, ощущая себя в этот момент еще хуже, чем раньше. Идти туда вниз хотелось все меньше, было только неудержимое желание попросить у Рамси разрешения остаться у себя в покоях, предаться покаянию и утонуть в душевной боли, оплакать погибших и свою долю. И Хранительница Севера в иной раз так бы и поступила, если бы не данное вчера милорду согласие. Нельзя было отказываться от своих обещаний, иначе ее слово ничего не будет стоить в глазах милорда, а с учетом того, что ей были предоставлены шанс отказаться от предложения мужа и время на раздумья, делать шаг назад теперь уж тем более было непозволительно и неприемлемо.

Более нельзя было отсиживаться в спальне, и дочь Старка, сделав глубокий вдох и прикрыв на несколько секунд глаза, зашагала в сторону гостиной, готовая к предстоящему обеду настолько, насколько это вообще было возможно в этой ситуации. Она толкнула перед собой массивную дверь и, стараясь создавать как можно меньше шума, прошла внутрь, где, остановившись в нескольких метрах от дверей, произнесла, удерживая перед собой сложенные замком руки:

— Милорд?

Окликнутый женой Болтон поднялся с кушетки и в два шага оказался прямо перед ней.

— Дорогая жена?