Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

Скакала Санса с Болтоном в эти минуты так быстро, что зачастую тревожилась за то, чтобы ни одна из лошадей не вступила в топь и не споткнулась о корягу — не повредила себе ноги. К счастью, удача была на их стороне и все шло как нельзя лучше, а с завтрашнего утра, когда они окажутся на достаточном расстоянии от этого места, Волчица вернется к обыденному распорядку дня и выедет в дорогу с мужем уже поутру. От дорог они, несомненно, держались и будут держаться подальше, продолжат соблюдать меры предосторожности, однако в любом случае ехать теперь станет легче и спокойнее, ведь вероятность того, что Бейлиш оставил дополнительные отряды и в Сероводье, была очень мала. Передвигаться здесь было затруднительно, разбивать лагерь и собирать в нем людей казалось глупой затеей. Легче уж было как можно тщательнее охранять проезд через Ров Кейлин и прилегающие к нему территории, а не рассредотачивать свои силы по всему Перешейку. Стоило учитывать и то, что Мизинец, наверное, ставил целью не допустить прохода через Перешеек войск северных лордов и отступление целых городов и селений, а вот одиночные путники представляли для него наименьшую угрозу и, соответственно, не стоили внимания и затраченных на их поимку сил и средств.

Маловероятно, что Петиру было известно об отбытии дочери Старка и ее мужа с Севера, а если до него такие слухи и долетели, то шансов отловить девушку у него было совсем мало. Ехала дочь Старка с Болтоном довольно быстро, в домах на ночевку оставались редко, путь пытались всегда сократить. Имен своих тоже никому не называли, хотя и выдавали свое высокое происхождение добротной одеждой и лошадьми.

Старк понимала, что Мизинец не мог быстро и четко отреагировать на ее передвижение на юг, а про запланированное отплытие из порта в Долине вообще никому, кроме нее и самого Рамси, известно не было. Даже их люди не знали о точных планах лорда, лишь получили распоряжение о том, что делать при прибытии в Простор. Что уж говорить про лорда Бейлиша. Однако от этого осознания беспокойство не покидало Волчицу, и той раз за разом приходилось напоминать себе, что на данный момент времени Петир не представлял для нее угрозы, в отличие от непогоды и бандитов, которых на Севере, может, было и немного, но вот в Долине таких любителей легкой наживы собралось гораздо больше.

Последний свет прошедшего дня должен был вот-вот погаснуть, перед глазами стало совсем темно, и Болтон показал рукой остановиться. Значит, заночуют они здесь, костра жечь не станут, ужинать не будут — поели они заранее, оставалось лишь дать коням овса да достать себе одежду для «сна». Ночь обещала быть долгой и холодной, каждый проведет ее рядом с товарищем: кони прижмутся друг к дружке боками и будут стоять, тихо пожевывая насыпанный им корм, а Санса закутается в несколько одеял и уляжется под боком у мужа.

***

Земли Сероводья являли собой череду испытаний, слегка разнящихся в летнее и зимнее время. Конечно, некоторые особенности этой местности оставались неизменными, однако не обошлось и без различий. Те сложности, которые, казалось, должны были уйти с приходом зимы, в действительности никуда не исчезали, а лишь приобретали иное обличье и продолжали ловить путников в свои сети. Так, многочисленные болота сковывались льдом не полностью, местами он был очень тонким и хрупким, ступать на него ни в коем случае не следовало. Возникали трудности и с тем, чтобы определить, где под снежным покровом скрывалась земля, где болото, где обычная вода, а где кочка.

Двигалась Волчица с мужем в половине или в целой миле от Королевского тракта, где они не были видны с дороги, но одновременно с тем ехали по такой местности, где под снегом скрывалось меньше опасностей, чем в глубинах Сероводья. На ночь они забирались и того глубже, а, встретив однажды на своем пути следы от костра и заметив издали двигающийся отряд рыцарей Долины, стали уезжать от тракта и того дальше. Плохо было и то, что на некоторых отрезках пути болотистая местность подходила вплотную к главной дороге, и приходилось выбирать: выезжать на последнюю или пробираться так.

И чаще всего Болтон выбирал к тракту не приближаться. Несомненно, при этом приходилось затрачивать больше времени на дорогу, однако же найти укромное место на ночь здесь было на порядок легче: высокие заросли, поваленные деревья, небольшие сухие опушки — все было годно для укрытия и относительно безопасной ночевки. Нужно было только присматривать получше за лошадьми и не допускать того, чтобы те могли отвязаться и убрести в сторону, иначе поутру можно было не досчитаться одной или нескольких голов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература