Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

Санса глянула через плечо на сидящего за ней Болтона, что все еще находился без сознания, и почувствовала к своему удивлению, что беспокоилась о нем. Волчицу… тронуло, как он переживал за нее, как сумел догнать тех бандитов и был так взволнован, найдя ее. Она вдруг начала осознавать, что не была ему безразлична, и все то, что происходило в последние месяцы, не было напускным, Рамси действительно любил ее. Какой-то своей, зачастую трудной к пониманию любовью, но любил. От этого знания делалось и приятно, и больно. И Старк не знала, что с этим делать, как к этому относиться. Наверное, ей требовалось время для того, чтобы разобраться в себе и хорошенько подумать обо всем; требовалось некоторое время побыть еще с Рамси и посмотреть на все с другой стороны. Задуматься над происходящим.

Натерпевшееся многого за последние сутки тело держалось из последних сил, поддерживалось мыслью о скором прибытии на место. Пока же спать было не время: нельзя было терять бдительность или оставлять мужа без присмотра — пребывая в бессознательном состоянии, он мог просто-напросто упасть с коня и повредить раненую ногу еще сильнее. И Волчица со стойкостью переносила все порывы задремать, присматривалась к людям и коням вокруг нее да прислушивалась ко всем звукам, чтобы держать свой разум чем-то занятым.

Краем глаза она увидела, что предводитель отряда, который все так же ехал рядом с ней, уже некоторое время пристально смотрел на нее, а теперь, поняв, что был замечен, произнес:

— Вы не из Речных земель, я прав?

— Да. Мы с Перешейка, — сделала Старк выбор в пользу полуправды. — Там стало слишком небезопасно, а на Севере сейчас и того хуже.

Джерси закивал головой и, довольно улыбнувшись, продолжил расспрос:

— Так и думал, что северяне. Куда едете?

На один миг Санса растерялась, но, вовремя спохватившись и похватав руками улетающие от волнения из головы мысли, уверенно ответила:

— В Долину.

— В Долину? — в голосе мужчины звучало нескрываемое изумление, граничащее с неверием, да на лице чуть приподнялись вверх брови. Было странным видеть подобную реакцию на столь обыденный ответ, однако Джерси затем продолжил говорить теперь уже с ноткой превосходства: — Знаете, что пропуск надо получать, чтобы пройти туда?

— Какой пропуск?

— Не знали? — с напущенным удивлением проговорил Джерси. — С недавних пор вход туда только по пропускам осуществляется.

Озадаченная и выбитая из колеи услышанным Санса не могла сейчас сказать ни слова, ведь те покинули ее вместе с последними здравыми мыслями, вылетевшими из головы от удара о кусочек неожиданной информации.

— И как их получить? — стало единственным, что она смогла проговорить.

А Джерси, словно это все было вполне обыденным явлением, с равнодушием пояснял, чуть оглядываясь по сторонам от скуки:

— Приезжаете к воротам, там вас и других людей проводят к доверенным лицам лорда, и те решат давать ли вам право на проезд. За него, кстати, платить надо.

Плата за проезд мало интересовала Сансу, но вот… Доверенные лица лорда? Что-то насчет них закрадывались некоторые подозрения, а чутье подсказывало Волчице, что ей с Рамси лучше было в Долину не соваться. Её там лорды на раз-два опознают, и даже крашеные волосы не спасут.

Хотя, если с приезжими имеют дело не сами лорды…

— А кто именно решает, давать или нет разрешение на проезд?

Глава отряда сморщил лоб, призадумался и неуверенно произнес.

— Точно сказать не могу, но знаю, что этим занимаются люди лорда Бейлиша и Арренов.

— Понятно.

Всего одним словом последняя надежда была разбита вдребезги, а в голове зароились мысли о том, как же они поступят дальше. В Долину путь был закрыт, а добираться до Простора каким-то образом надо было. Можно было, конечно, поехать туда по суше, но уйдет на это намного больше времени, чем изначально предполагалось на поездку.

Кинув быстрый взгляд через плечо, Санса остановилась в своих размышлениях и решила сперва дождаться, когда придет в себя Рамси. Последнее слово здесь будет за ним. Тем более, нельзя было исключать, что ему было известно о пропусках.

— Но вы же знаете, что до ворот в Долину вам без пропуска на проезд за стену не добраться? — словно специально зля дочь Старка, сказал Джерси.

Санса не могла избавиться от ощущения, что этот мужчина нарочно играл с ней в игру «Как, вы не знали?!». Неужели с самого начала было непонятным, что она не знала? Зачем эти глупые, риторические вопросы? Они только вызывали раздражение!

— Что вы имеете в виду? — сдерживаясь из последних сил, произнесла теряющая терпение Волчица.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература