Разрушение прикрытия (ЛП)

  «После этого, — продолжал Чарли, — мы решили продолжить наблюдение, выискивая любые подобные закономерности, на случай, если мы увидим начало какого-то согласованного плана по устранению критиков на Западе. И причина, по которой я попросил о заседании этого комитета, заключается в том, что за последние несколько недель, начиная примерно с месяца назад, мы наблюдали нечто подобное. Это движение из Санкт-Петербурга в Лондон, но оно также направляется в Ригу, Осло и, довольно неожиданно, в Нью-Йорк».

  К этому времени все за столом выглядели заинтересованными. В конце концов было решено, что, несмотря на расплывчатость разведывательных данных, ресурс должен быть направлен на предотвращение нападений на русских или бывших россиян, живущих в Великобритании, будь то олигархи или политические перебежчики (или и то, и другое). Также было решено, что все полицейские силы Великобритании должны быть предупреждены на высшем уровне; что Бруно предупредит станции МИ-6, особенно в странах Балтии и Скандинавии, чтобы они держали ухо востро; и что MI5 позаботится о том, чтобы все внутренние источники были предупреждены аналогичным образом. Рона Бенсон осторожно докладывала наверх в Уайтхолл, пытаясь убедиться, что в Министерстве внутренних дел не возникнет чрезмерной реакции.

  После беглого обзора текущих расследований собрание прекратилось, и участники ушли значительно более оживлёнными, чем когда они прибыли. Но, глядя, как они уходят, Лиз почувствовала себя неловко. У нее было сильное ощущение угрозы, и казалось довольно ясным, откуда она исходит, но ее точная природа и то, что можно с этим поделать, были совершенно неясны. Это сильно отличалось от ее недавнего опыта борьбы с терроризмом, когда при первых признаках угрозы все шестеренки вставали на свои места и начинали работать, чтобы победить ее. С этой угрозой она могла только ждать дальнейшего развития событий – и это беспокоило ее.

  10

  Шел дождь, когда Пегги Кинсолвинг вышла из такси на Гросвенор-сквер. Она подняла зонтик и выглянула из-под него на американское посольство в западном конце площади. Вход, как всегда, охраняла вооруженная полиция, где, несмотря на дождь, по тротуару змеилась очередь соискателей визы. На площадь выходили бетонные ограждения, а полоса на одной из улиц была перекрыта конусами. Над зданием из предварительно напряженного бетона 1960-х годов огромная золотая фигура американского орла расправила крылья, словно пытаясь взлететь. Вскоре оно исполнит свое желание, так как посольство перемещается к югу от Темзы, в здание, расположенное в безопасном месте без ближайших соседей.

  Пегги показала удостоверение охраннику в маленьком укрытии снаружи, сунула сумку и мокрый зонтик под рентгеновский аппарат и прошла через вход, стряхивая остатки воды с зонтика. Секретарша за стойкой перезвонила, и Пегги села в большом зале ожидания. Она надеялась, что эта встреча не затянется.

  У Пегги была бессонная ночь, благодаря тому, что Тим лег спать в два. В последнее время он много работал, хотя, к ее огорчению, это было не над статьей, которую он должен был написать для « Очерков и критики » . Вместо этого он всегда был за своим компьютером, просматривая в сети статьи об интернет-слежке и вмешательстве правительств в частную жизнь своих граждан. Когда Пегги тактично предположила, что это не лучший способ проводить время, он возмутился. — Это важно, — сердито настаивал он, и Пегги закусила губу и больше ничего не сказала. В какой-то момент ей придется поговорить с ним об этом. У него были студенты, которым нужно было учить, и его собственная академическая работа, которую он должен был продолжить — ему нужно было написать книгу, к которой издательство Оксфордского университета проявило большой интерес. Однако Пегги знала, что как бы мягко она ни указала на это, он плохо отреагирует.

  Она не могла понять, откуда взялось это новое увлечение полусырыми теориями заговора. В своем собственном предмете Тим был неутомим в поиске исходного материала и строго оценивал подлинность. Теперь он часами сидел в темных чатах, обмениваясь «взглядами». Обычно самый кроткий из мужчин, в последнее время он стал ужасно самоуверенным и очень агрессивным в спорах — а споры были тем, чем в эти дни было большинство их разговоров. Она чувствовала, что наблюдает, как он меняется у нее на глазах, и ей это ничуть не нравилось. Что случилось с кротким ученым, в которого она влюбилась?

  За ней вышла высокая женщина в ярко-синем костюме. Она провела Пегги на четвертый этаж, через ряд дверей с кодовым замком, в комнату ожидания, обставленную диванами и низкими столиками, из которой вели четыре или пять тяжелых деревянных дверей, все они были закрыты.

  «Это выглядит не так, как в прошлый раз, когда я была здесь», — заметила Пегги.

  — Да, — ответил ее сопровождающий с южным акцентом. «У нас было обновление системы безопасности. Но в этом старом месте нет ничего надежного.

  Хм, подумала Пегги. Тогда не очень верили в наши меры по борьбе с терроризмом, но она сказала: «Полагаю, вы с нетерпением ждете нового здания».