Разрушение прикрытия (ЛП)

  Со своего стола ей открывался панорамный вид на Темзу, Ламбетский дворец и вверх по течению, на Воксхолл и здание МИ-6, Воксхолл-Кросс. Вниз по течению, благодаря изгибам и поворотам реки, в ясный день она могла видеть многоэтажки Кэнэри-Уорф и, поближе, указательный стеклянный палец Осколка. Лиз не была поклонницей небоскребов, но нельзя было отрицать их драматическое влияние на лондонский горизонт, особенно после наступления темноты. Сегодня ее внимание привлек вид с близкого расстояния, когда она смотрела сверху вниз на головы толпы и верхушки их плакатов, все смешанные с полицейскими касками и телекамерами, как в каком-то странном современном балете.

  Не только вид радовал Лиз, что у нее есть личное пространство. Оправившись от личной трагедии, она все еще больше, чем когда-либо прежде, нуждалась в тишине и в собственной компании, чтобы обдумать все, что произошло. Психиатр Службы, к которому ее направил отдел кадров, посоветовал ей не проводить слишком много времени в одиночестве, но она предпочла проигнорировать совет и разобраться со всем по-своему.

  В дверь слабо постучали, и когда она открылась, знакомый голос сказал: «Доброе утро, Элизабет. Что, черт возьми, вы и ваши коллеги сделали, чтобы вызвать весь этот шум? Это похоже на зону боевых действий.

  — Подожди, Джеффри. Завтра будет твоя очередь. Не думайте, что у вас иммунитет только потому, что они думают, что вы все Джеймсы Бонды».

  Мужчине, вошедшему в крошечный офис, было около пятидесяти, высокий, с темными волосами, седеющими над ушами, с вытянутым лицом и тонким прямым носом. Он был знатен и был бы красив, если бы не отчужденная надменность в выражении его лица и намек на насмешку в темных глазах. На нем был хорошо скроенный темно-синий костюм с начищенными черными брогами и галстук в стиле Old Wykehamist — Лиз знала об этом, потому что однажды оскорбила его, похвалив привлекательное сочетание цветов. Потрясенный, он сказал ей, что это его старый школьный галстук.

  — Как вы вошли? — спросила она. «Меня чуть не нокаутировал сумасшедший с огромными ушами».

  — О, я прошел через гараж, — беззаботно ответил он. — Я получил предупреждение, что вы в осаде.

  — Хотел бы я, чтобы меня кто-нибудь предупредил. Я думал, что буду носилками. Проходи и садись, или мы спустимся выпить кофе?

  Джеффри Фейн покачал головой. — Я выпил чашку прямо перед тем, как покинуть Воксхолл-Кросс.

  Лиз и он вместе работали над различными расследованиями на протяжении многих лет. В целом это было успешное партнерство; Лиз нашла его резким, опытным, решительным — и надежным, как змея. Что Фейн думает о Лиз, он никогда не говорил, но близкие наблюдатели за ними подозревали, что с его стороны был интерес, выходящий за рамки чисто профессионального.

  Фейн проигнорировал ее приглашение сесть и стоял, глядя в окно. « Я вижу перемены и упадок вокруг », — провозгласил он, глядя вниз по течению на леса и подъемные краны, обозначающие места, где возводились новые здания.

  « О Неизменный, останься со мной!» ответила Лиз.

  Он обернулся и сказал с волчьей улыбкой: «Если бы я думал, что вы говорите серьезно, я мог бы обсудить это с вами. Я не знал, что ты изучаешь Гимны древних и современных. '

  — Знаешь, мы и в школе гимны пели. Даже если это была всего лишь дневная школа для девочек.

  Фейн что-то напевал себе под нос и снова посмотрел в окно. — Если вас выведут на открытую планировку, я не уверен, что вам будет не хватать этого вида. Взгляните на это, — язвительно сказал он, указывая через воду на башни Кэнэри-Уорф. «Грабежи денежных людей распространились далеко за пределы Города».

  В Фейне всегда была мрачная сторона, но это казалось чрезмерным даже для него. — Почему сегодня так мрачно, Джеффри? Что случилось?'

  'Пока ничего. Но наш новый великий муфтий, похоже, решил немного раскачать лодку.

  'Что он делает?' Лиз мало что знала о новом начальнике МИ-6 за рекой, но, судя по тому, что она узнала, он был хорошим человеком. Его звали Тредвелл, и он работал в Министерстве иностранных дел, где занимался разведкой на различных должностях; он также работал в МИ-6, когда ему было за тридцать. Значит, он приходил на пост, знакомый со Службой и, судя по замечанию Фейна, должен иметь представление о том, как она должна измениться.

  — Вы знаете, что он собирается сделать? — спросил Фейн.

  'Скажите мне. Дымовые сигналы еще не пересекли реку.

  — Его беспокоят подобные вещи. Фейн махнул рукой в сторону быстро редеющей толпы. «Он считает, что нам нужно добиться лучшего понимания публикой того, что мы на самом деле делаем и чего не делаем. По его словам, существует нечестивое сочетание гражданских либертарианцев и одержимых Джеймсом Бондом, которое затемняет наш ценный вклад в благосостояние нации».

  — Ммм, — уклончиво сказала Лиз. — Что он собирается с этим делать?

  «Он хочет создать «директора по корпоративным коммуникациям». Нелепая идея! Наша работа не в том, чтобы «общаться» — мы не рассказываем секретов; мы держим их.