Разрушитель кораблей

Закончив, он понял, что сказал чистую правду. Он живет в аду. Берег, где разбирают суда, – самый настоящий ад. Откуда бы ни приплыла сюда эта девочка, кем бы она ни была, там точно лучше, чем здесь. Даже Лаки Страйк, который, как все думают, живет как король, никто по сравнению с этой изящной неженкой. У нее в каждом доме пятьдесят слуг. Лаки Страйк может нанять Рэймонда, Синеглазую и Сэмми Ху, и этого хватает для большинства его грязных дел, но в богатом мире это ничто. Даже Лаки Страйк улыбается и кланяется, когда боссы из «Лоусон и Карлсон» прикатывают на своем поезде инспектировать утилизацию судов. А потом уезжают туда, где живут богачи. Эта девочка просто с другой планеты.

И намерена туда вернуться.

– Если хочешь остаться в живых, то забери нас с собой.

– Это честно, – подумав, кивнула она.

– Врет, – сказала Пима. – Тянет время, вот и все. Она не из нашей команды. Как только появятся ее люди, она свалит, а мы останемся курочить суда. – Она посмотрела в ту сторону, где валялись на песке железные туши. – И то если нам повезет.

– Это правда? – спросил Гвоздарь, внимательно глядя на девочку и пытаясь почувствовать, лжет ли она. – Ты собираешься обмануть? Бросишь нас с остальными судовыми утильщиками, а сама вернешься в свою богатую жизнь?

– Я не лгу. – Девочка не отвела взгляда, твердого, как обсидиан.

– Хорошо, давай проверим.

Гвоздарь достал нож, обогнул костер и подошел к ней. Она дернулась, но он схватил ее за запястье. Она пыталась вырваться, но он был сильнее. Он поднес нож к ее глазам. Пима схватила ее за плечи, удерживая на месте.

– Капля крови, Счастливица. Всего одна капля, – сказала она. – Чтобы мы тебе поверили.

У девочки не было ни единого шанса высвободиться из рук Пимы.

Гвоздарь поднял ее ладонь. Девочка пыталась вывернуться, дергалась, но ничего не вышло. В конце концов он вытянул ее руку вверх, нажал лезвием на ладонь и улыбнулся.

– Клянешься? – спросил он, глядя ей в глаза. – Что заберешь нас с собой?

Девочка часто дышала, ее взгляд метался от лезвия ножа к лицу Гвоздаря и обратно.

– Клянусь, – прошептала она. – Клянусь.

Он продолжал всматриваться в ее лицо, искал знаки того, что она предаст, как Ленивка, ударит в спину. Посмотрел на Пиму. Та согласно кивнула.

– Похоже, она в деле.

– Похоже.

Гвоздарь резанул по ладони. Потекла кровь, рука дернулась, пальцы задрожали. Гвоздарь удивился тому, что девочка не закричала. Он полоснул по своей ладони и накрыл ею руку девочки.

– Добро пожаловать в команду, Счастливица, – сказал он. – Один за всех и все за одного. – Он неотрывно смотрел ей в глаза.

– Повторяй, – сказала Пима, встряхнув девочку.

Счастливица запнулась, но повторила:

– Один за всех и все за одного.

– Хорошо.

Гвоздарь довольно кивнул, разжал ее кровоточащий кулак и ткнул пальцем в рану. Девочка ахнула от новой боли, а он прижал окровавленный палец ей ко лбу. Нарисовал между бровями знак, третий глаз разделенной судьбы. Она вздрогнула и закрыла глаза.

– А теперь ты сделай так же, – велела Пима. – Кровь за кровь, Счастливица. Так у нас положено. Кровь за кровь.

Девочка подчинилась, с окаменевшим лицом сунув палец в рану Гвоздаря и приложив затем к его лбу.

– Хорошо. – Пима наклонилась. – И мне.

Закончив, они спустились к черной воде, смыли кровь с рук и полезли обратно в кусты. Вокруг шумело море; оставшись в глухой ночи только втроем, они медленно взбирались к свету своего костра. Рука Гвоздаря совсем ослабла, плечо горело, лезть было трудно. Счастливица карабкалась впереди, громко трещала ветками, тяжело дышала, обрывала остатки одежды – такое ей явно было непривычно. Гвоздарь разглядывал ее стройные ноги и приятную округлость под юбкой.

Пима шлепнула его:

– Что? Ты ее ножом резал, думаешь, сможешь с ней замутить?

Гвоздарь ухмыльнулся и передернул плечами:

– Она очень красивая.

– Холеная, – согласилась Пима и спросила тише: – Что думаешь? Она правда надежный товарищ?

Гвоздарь остановился, осторожно разминая плечо и чувствуя, как ноют все швы.

– Ну, для Ленивки команда оказалась не дороже куска ржавчины. Команда – это просто люди, батрачащие на одном судне. – Он пожал плечами и снова вздрогнул от боли. – Но попытаться-то стоило.

– Ты правда хочешь выбраться отсюда?

Гвоздарь кивнул:

– Ага. Это же умный поступок? По-настоящему умный. Здесь нас ничего не ждет. Надо валить, иначе сдохнем, как и все остальные. Даже Лаки Страйк многое потерял из-за шторма. Бапи был боссом команды, ну и что? Он тоже помер.

– Лаки Страйк живет куда лучше нас.

– Ну да. Как свинья, которую забрали из хлева, чтобы зарезать к ужину. А мы так и сидим в хлеву. Ждем смерти.

11

Гвоздаря разбудило светившее в лицо солнце, и он с удовольствием понял, что есть еще пара часов, прежде чем вода отступит достаточно и можно будет добраться до берега. В любой другой день он уже бы работал, уже полез бы в воздуховод, вымазав лоб светящейся краской на удачу, уже вдыхал бы пыль и мышиный помет и обливался потом в темноте.

Светило солнце. Листья папоротников и низкорослых кипарисов шелестели, рождая узор света и тени. В его мысли вторглись голоса.