Разрушитель миров

«Отправить рыцарей к подножию холма, который находится в пределах границ моей страны, не составит труда. Нужно лишь действовать аккуратно и отвлечь внимание людей на что-нибудь другое. – Эрида сжала зубы. – Но снарядить отряд в Айбал – в другую страну? Рыцарям придется плыть через Долгое море, минуя грозный флот айбалийцев, а потом пробираться по Великим пескам… как мне удастся это скрыть? Как я вообще могу отдать подобный приказ?»

Пока она размышляла, Таристан не отводил от нее взгляда, наблюдая за тем, как балансируют ее внутренние весы. Ей хотелось сбежать от его внимания, побыть одной и не спеша принять обдуманное решение. Но от мужчины, сидевшего рядом с ней, было не спрятаться. «Да и зачем мне от него прятаться? Он – мой муж; он – мой собственный выбор; он – путь, на который я вступила. Теперь он находится в моем распоряжении. Мне нет нужды от него сбегать».

Эрида так ничего и не ответила, хотя понимала, что в конце концов ей придется принять решение. Она медленно кивнула, и на губах Таристана заиграла жестокая, острая, словно нож, улыбка.

– Что ж, – проговорила она. – Значит, вы выезжаете сегодня же вечером.

Таристан наклонил голову и снова взглянул на Ронина. Упершись белыми руками о стол, маг поднялся на ноги, хотя в этот самый момент слуга поднес к его столу второе блюдо.

– Я выезжаю через час, – ответил Таристан и последовал примеру волшебника.

Эрида смотрела за тем, как он встает со стула, тщательно скрывая свои эмоции. Сейчас за Таристаном следила не она одна. Взгляды всех придворных без исключения следовали за ее супругом; некоторые вельможи открыто усмехались, другие перешептывались между собой. Эрида не любила, когда ее загоняют в угол, но в этот раз ей ничего не оставалось, кроме как безропотно туда пройти.

Она вздохнула и тоже поднялась на ноги, оставив на столе еду и вино.

– Пусть лучше они подумают, что вы сгораете от нетерпения, чем заподозрят вас в равнодушии, – прошипела она.

Таристан бросил на нее резкий, непонимающий взгляд, обжегший ее огнем.

А затем она потянула его за собой. Рыцари Львиной гвардии последовали за ними на почтительном расстоянии.

– Мы попробовали лишь одно блюдо на свадебном пиру, – пробормотала она, яростно вцепившись в его руку. – Думаю, это новый рекорд.

В королевской резиденции было необычайно тихо. Почти все слуги, включая ее горничных, помогали на церемонии и на праздничном пире. Эрида поднималась по хорошо знакомым ступенькам, которые вели в ее комнаты, и слушала, как по пустынным, зияющим залам разносится эхо шагов. Рыцари вышагивали за ее спиной, бряцая доспехами, но вскоре им предстояло остановиться: они не имели права заходить в спальню правящей королевы. Сегодня туда не смог бы попасть даже Красный маг, который шел вслед за рыцарями и наблюдал за Эридой и Таристаном своим неотступным взглядом.

В каменных залах дворца было прохладно, но она все равно ощущала, как жар ползет по ее предплечью и пробирается в позвоночник. Они с Таристаном не спешили прекращать свой спектакль и по-прежнему держались за руки. Он смотрел по сторонам тем же жадным взглядом, каким изучал кубок на пиру, разглядывая стены, ковры и гобелены. Казалось, он упивается миром, которого раньше не знал. Что касалось Эриды, она привыкла ко всему этому столь же сильно, как к собственному лицу. Она попыталась представить, каково это – видеть дворец чужими глазами. Ощущения были странными.

Королевский салон был настолько длинным, что напоминал галерею. Одна из его стен представляла собой ряд окон, выходивших на сады. Сквозь них виднелись навесы, огромные, словно паруса кораблей, и лагуна, напоминавшая зеленоватое зеркало. Рыцари привычно встали на свои места возле окон. Их путь оканчивался здесь; теперь они должны были охранять вход в королевские покои. Заступать за порог этой комнаты им не разрешалось.

«Хорошо бы покончить с этим как можно быстрее. Одной проблемой будет меньше».

Таристан посмотрел на Ронина прежде, чем это успела сделать Эрида. Лицо ее супруга казалось напряженным.

– Будь готов выезжать.

Маг не стал спорить и изящно развернулся на каблуках, взмахнув красной мантией. Он вышел из салона, не сказав ни слова, а затем повернул в проход, который вел к черной лестнице. «Он живет здесь лишь несколько недель, а уже знает дворец не хуже самых старых слуг».

Королеве Галланда редко приходилось самой открывать двери, и она от всей души надеялась, что ей удастся быстро справиться с толстыми деревянными створками, которые вели в ее покои. Они оказались тяжелее, чем она помнила, но все же распахнулись на хорошо смазанных петлях. За порогом находилась комната, по роскоши не уступавшая алтарям галлийских соборов.