Разум в тумане войны. Наука и технологии на полях сражений

Программа CORONA включала контракты с частными фирмами, например с Lockheed, производителем пленки Eastman Kodak и разработчиком фотокамер Itek Corporation. Участники программы также пришли из разных организаций, были в их числе и университетские ученые, и, конечно, высокопоставленные представители ЦРУ. Их интересовал потенциал программы. Люди, работавшие над спутниками, стали членами так называемого сообщества кодового наименования – специализированной группы экспертов с разными интересами в проекте. По словам Клауда, это сообщество кодового наименования представляло (и представляет) собой «институциональное воплощение слияния интересов, послужившего фундаментом для CORONA»[339].

Спутниковые системы слежения, такие как CORONA и ее потомки, остаются главным источником сведений для обновления карт в США. На обновленных картах значилось, что они «основаны на аэрофотосъемке и данных из других источников». Этим другим источником данных для всех американских карт последней трети XX века была CORONA и последующие разведывательные спутниковые системы. Это означает, что картографы в Соединенных Штатах постоянно имели доступ к совершенно секретным данным, хотя сведения об источниках этих данных никогда не указывались.

Глобальное геопозиционирование имело решающее значение для получения и пленки, и спутника. Когда программа началась, геофизики не могли исчерпывающе охарактеризовать точную форму Земли, степень ее сжатости, точную кривизну поверхности. Проблемы с существующими моделями выявились во время войны. Немецкий ракетостроитель Вернер фон Браун, привлеченный к участию в создании американских ракет после войны в рамках секретного Project Paperclip (проект найма ученых, работавших на нацистское государство), сообщил американским чиновникам, что при нацеливании ракет «Фау-2» на Лондон обнаружились ошибки в данных, приводившие к отклонениям на сотни метров даже на такой небольшой дистанции, как ширина пролива Па-де-Кале. Выяснилось, что и Тихоокеанские острова, на которых позднее проводились ядерные испытания, были обозначены на картах неправильно, иногда с ошибкой в десятки километров. При предполагаемой точности новых межконтинентальных баллистических ракет даже мелкие ошибки могли быть важными. Кроме того, отчаянно требовались более качественные изображения территорий, находившихся под контролем Советского Союза и его союзников. Однако точность координат зависела от точности карты Земли и представлений о ее форме.

Потребности в подобной информации не было в предшествовавших войнах. Дальнодействие ракет и бомб «ужало» мир и породило новые фундаментальные научные вопросы. Это был один из множества факторов превращения планеты в единое, более тесно спаянное целое.

Спутниковые проекты, как никакие другие, заставляли смотреть на каждый аспект планеты с точки зрения милитаризации. CORONA связывала совершенно секретные правительственные инициативы не только с федеральными и университетскими лабораториями, но и с картографическими фабриками, профессиональными и отраслевыми журналами, с учеными и инженерами многих организаций. Данные, которые приносила программа CORONA, имели множество потенциальных применений. Они были переполнены ценностью, полезны для составления карт целей для бомбардировки и туристических карт. Это было видение мира, придуманное в военных целях и затем использованное во многих других[340]. Спутниковые проекты, начавшиеся с CORONA, быстро превратились из того, что было экспериментальным, в огромный комплекс дистанционного зондирования. Они задействовали географов и геодезистов и расширили картографию во всех мыслимых отношениях. Попутно они накопили информацию, определившую характер дебатов о ядерном потенциале и выборе для государств. Стало возможно в деталях наблюдать за разными видами деятельности по всему миру почти в реальном времени. Появилась изощренная система, сделавшая Землю доступной для изучения, стратегически значимой, а также по-новому секретной[341]. Со временем эта система также сделала наблюдение из космоса атрибутом повседневного существования человека: в Google Earth есть фотографии моего новенького автомобиля, стоящего перед домом в Филадельфии. Вот пример сжатия – от глобального до локального, от политического до личного и от военного до гражданского, порожденного космической разведкой.

Еще одна необычная и незнакомая сфера впервые привлекла внимание ученых в разгар холодной войны. Для предметов и людей, которые должны были уцелеть в Третьей мировой войне, требовалось создать новый тип географического пространства под землей, в скалах, в камне и бетоне, эдакий искусственный мир мрачного длительного выживания. Подобно пустыне, небу, океану и льду, в военное планирование был включен и камень.