Разведка и другие тайные службы древнего Рима и его противников

Можно только гадать о том, почему римские послы не настояли на прекращении войны или хотя бы не настояли на встрече с Адгербалом: случилось ли это по их неопытности или от того, что Югурте удалось их подкупить и задобрить. Однако, скорее всего, без подарков послам здесь не обошлось. Послы убыли в Рим, а Югурта продолжил осаду. Он окружил Цирту валом и рвом и принялся то запугиваниями, то уговорами убеждать защитников сдаться.

Положение Адгербала стало отчаянным, но он сумел уговорить двух храбрецов пробраться сквозь вражеские укрепления, найти корабль и отправиться в Рим с письмом о помощи.

Некоторые из сенаторов предложили срочно отправить войско на выручку Адгербалу, что было в интересах Рима и соответствовало прежним договорам, но доброжелатели Югурты, действуя отнюдь не бескорыстно, сумели воспротивиться этому, настояв на том, чтобы в Африку было послано лишь новое посольство, однако возглавляемое уже более видными людьми. «Так, по словам Саллюстия Криспа, общественные интересы, как это бывает в большинстве случаев, были полностью принесены в жертву частным» [Sallustius «В. Jugurt», 25, 3].

Новые послы во главе с бывшим консулом Марком Скавром, прибыв в Утику, письменно вызвали Югурту к себе.

Югурта сначала медлил и, даже получив вызов послов, попытался сперва взять Цирту штурмом, но когда это не удалось, он, опасаясь оскорбить послов и вызвать гнев римского сената, оставил войска у стен осаждённого города, а сам прибыл в Утику. Послы пригрозили Югурте тяжкими карами, если тот не прекратит войну, «но затратив много слов, всё же отбыли ни с чем» [Sallustius «В. Jugurt», 25, 11]. Злить римлян Югурта не хотел, но решил рискнуть, надеясь, что потом сумеет задобрить римских магистратов подарками.

Видя, что помощь не прибыла, а возможно, и вовсе не прибудет, италийцы, ранее доблестно защищавшие Цирту, «уверенные в том, что если они сдадутся, то величие римского народа обеспечит им неприкосновенность, стали советовать Адгербалу сдаться самому и сдать Югурте город, выговорив у него лишь собственную неприкосновенность; об остальном, по их словам, позаботится сенат. Хотя Адгербал мог поверить чему угодно, но только не честному слову Югурты, он всё же по их совету, сдался», так как в случае его несогласия италийцы смогли бы принудить его [Sallustius «В. Jugurt», 26, 1–2]. Решение оказалось пагубным для всех: «Югурта прежде всего казнил его, подвергнув пыткам, затем перебил всех взрослых нумидийцев и римских купцов, кто только попадался с оружием в руках» [Sallustius «В. Jugurt», 25, 3].

Так в 112 г. до н. э. Югурта второй раз стал царём всей Нумидии.

Югурта привык, что всё сходит ему с рук, и был уверен, что и в этот раз сумеет выкрутиться и откупиться, однако он переоценил свои силы — римляне, возможно, и простили бы ему свержение Адгербала, но убийство римских купцов задело за живое слишком многих, и замять это было гораздо сложнее. В Риме действительно нашлись сенаторы, которые, «затягивая обсуждение, часто пуская в ход личное влияние, а порой прибегая к перебранке, пытались смягчить впечатление от жестокости совершённого» [Sallustius «В. Jugurt», 27, 3]. Но если значительная часть сенаторов и готова была, получив соответствующие подарки, простить Югурту, то подкупить всех римских граждан было невозможно. Поднявшееся среди римлян возмущение заставило сенат объявить нумидийскому царю войну.

Война с Римом никак не входила в планы Югурты, и он, узнав о решении сената, направил в Рим послами сына и двух ближайших друзей, однако в Риме нумидийским послам было объявлено, что «если послы не намерены заявить о сдаче царства и самого царя, то им надлежит покинуть Италию в десятидневный срок» [Sallustius «В. Jugurt.», 28, 2].