Развращённые

— Что с тобой? — спросил. Она видела, как ярость, которую он заготовил для встречи с ней, понемногу испаряется, лишь потому, что на первый план выходили удивление и любопытство.

— Ничего. Я поговорила с отцом, и он мне помог увидеть некоторые вещи… по-новому.

Она была почти на грани, чтобы испугаться, и вернуться к той модели поведения, к которой они оба привыкли. Лисица напомнила себе, что уверена в чувствах Догана. Она знает наверняка, что он влюблен, а значит, боятся нечего.

— Я знаю, что опоздала, — продолжила Марлен, — и хочу за это извиниться перед… вами. Отец пытался меня образумить, но я его не сразу послушала, мне нужно было время, чтобы отойти от истерики.

— Что послужило причиной твоей истерики?

— Вы. Но отец мне помог посмотреть на ситуацию по-новому. Не наказывайте его за это, пожалуйста.

Ящерр задумчиво её осмотрел.

— Если я тебе и разрешу когда-нибудь с ним увидеться еще раз — тебя будет сопровождать охрана.

Лисица усмехнулась.

— Как скажете.

— Если разрешу!

— Я понимаю.

Лисица понимала также, что он желал бы сорвать на ней злость, но что-то его останавливало. Это что-то, как предполагала Марлен — тот факт, что она впервые в его присутствии была в хорошем расположении духа.

Ящерр подошел к столу и набрал какой-то код на панели. Не оборачиваясь, сказал.

— Ложись в постель. Еще раз опоздаешь — отправлю в Сферу и тебя, и того, к кому ты сегодня ездила.

Ящерр решил пойти по пути наименьшего сопротивления — пригрозил и отправил в постель.

Марлен заставила себя стоять на месте.

— Я уже там была. — Доган резко обернулся на звук её голоса. — В постели, я имею в виду… хоть и с Сфере тоже. Сначала ты.

Это «ты» ей далось нелегко. Но Марлен не представляла, как можно выкать человеку, которого приглашаешь в свою постель.

— Что — я?

По лицу его было понятно, что он внезапно засомневался в собственном умении понимать земной язык.

— Ложись в постель, — ответила лисица беззаботно, и только ей было известно, чего ей стоила эта беззаботность.

Он к ней приблизился и резко схватил за подбородок.

— Слушай сюда, гонщица. Если я узнаю, что ты что-то принимаешь, любой наркотик, даже траву — я из тебя душу вытрясу. Это понятно?

У лисицы из глаз слезы потекли. Она, насколько могла, закивала.

— Конечно. Я ничего не пила, ничего не принимала.

— Только попробуй…

Он снял с неё платье и уложил в постель. И целовал особо рьяно, клеймя тело лисицы собственным контролем, собственным желанием и запахом.

Но в тот вечер в их отношениях, желал того Доган или нет, начали происходить изменения. Марлен поверила Вире, и училась относиться к Догану не как к ящерру, который держит в руках её жизнь, а как к мужчине, который напрочь лишен умения ухаживать за понравившейся женщиной.

Новая Марлен

— Марлен, перестань себя жалеть. У тебя так много возможностей, ты должна их использовать. Да, Доган — опасен, и ты его боишься. Но разве не станешь ты бояться меньше, зная, что он никогда не причинит тебе реального вреда?

— Причинял — и не раз!

— Во время первой встречи в Сферу приказал бросить! А дальше?! Он тебе причинял боль, но не физическую, потому что не хочет тебе навредить.

— Вира, это вы так шутите? Напомнить вам, что случилось с Аророй?!

— Он глупец! Отдавая тот приказ, он не до конца понимал, как тебе дорога твоя подруга. Он думал, что вы все жили по «гончим» законам: друг другу — враги. Научи его, объясни ему, какова ты. Ты всегда была лисой, твоя мама так тобой гордится! Перестань вести себя, как серая мышь в его присутствии! Я ведь всю жизнь за тобой следила, хоть и на расстоянии. Марлен, ты — чуть ли не единственный человек, способный выдержать, вытерпеть его характер.

— Да не могу я, Вира, не могу! Вы говорите, вред не причинял. Но ведь я же не добровольно к нему в постель ложилась. Да, я не сопротивлялась, но наши так называемые отношения — это самое что ни есть принуждение.

Вира выдохнула. Как же тяжело!

— Я понимаю, что многого от тебя требую, но ты должна, просто обязана сбросить всю эту шелуху…

— Да какую еще шелуху?!

— Перестань себя вести, как запуганная дурочка! Пойми, он ведь и не видел тебя другой. Настоящей! Всё, что он видел — вечно запуганная, не блещущая умом мышь. Думаешь, почему он так зол?! Потому что ты только подтверждаешь все те стереотипы, коими забита его голова. Ведешь себя, как земная женщина в ИХ понимании: тихая, вечно запуганная, глупая. Разве ящеррицы такие? Разве Недж — такая?! Ящеррицы — смелые, умеющие дать сдачи своим мужчинам!

— Быть как Недж?

— Будь как ты! Как лисица Марлен!

Марлен открыла глаза. Утро.

Обрывки сна по-прежнему мелькали перед глазами. Разговор трехдневной давности не отпускал. Впрочем, последние три дня прошли под знаменем: «Думать о том, что сказала Вира».

Ничего нового, Вира наяву — Вира в снах.

Марлен было даже немного не по себе от того, какую власть над ней обрела эта женщина после одной-единственной встречи. Как мало они знакомы! И все же — пока! — у Марлен даже мысль не закрадывалась ослушаться советов ящеррицы.

Лисица резко соскочила с постели. Замерла. Потянулась и осмотрела комнату.