Реактор. Черная быль

Гелий вышел из ванной посвежевший, бодрый. Все расселись у стола, но не начинали, ждали появления Телятникова. Он вышел через несколько минут, переодевшись в присланный ему из Киева парадный мундир подполковника с золотой медалью Героя Советского Союза. Увидев мундир друга, Гелий метнулся в спальню, достал из шкафа пиджак отца, и, как тот ни сопротивлялся, все дружно настояли, чтобы он его надел.

– Вот это да, вот это я понимаю! – не сдержавшись, ахнул от восторга Телятников. На костюме академика сияли две звезды Героя Социалистического Труда, две лауреатские медали, множество других наград.

Импульсивный Игорь Гургенович стал настаивать на общем снимке, уверяя, что второго такого случая в жизни не представится. Гелий принес из своей комнаты фотоаппарат – благо в нем была заряжена пленка. Наконец уселись, вызвавшийся быть тамадой  («Застолье без тамады – пьянка!») Караханов хотел провозгласить первый тост за выздоровевших. Но Гелий решительно его оборвал. С наполненной рюмкой подошел к портрету Анны Яковлевны с черной ленточкой в уголке, сказал коротко: «За маму Аню. Светлая ей память». Все поднялись.

Потом, также стоя, выпили за всех тех чернобыльцев, что погибли на этой войне, где не прозвучало ни единого выстрела.Но грусть уступила место веселью, чему в немалой степени способствовал остроумный тамада. И так им всем хорошо было в тот вечер, в этом по-теплому гостеприимном доме! И пьянели они не от вина, а от улыбок, от ощущения того, что самое страшное позади и впереди всех ждет жизнь прекрасная и безоблачная. Ни о чем ином в тот вечер думать просто не хотелось.

Первым засобирался Леонид Телятников. Он хотел успеть во Внуково на ночной киевский рейс. За ним вскоре потянулись и остальные, пообещав нее забывать друг друга и видеться почаще. «Только не в больнице», – уточнил неутомимый Караханов. Строганов и Левин договаривались о встрече в ближайший выходной – Леонида Петровича чрезвычайно заинтересовало, что в домашнем кабинете профессора медицины все стены сплошь заставлены стеллажами из аквариумов. Воспользовавшись всеобщей суматохой, Лариса Аркадьевна шепнула Лене:

– Леночка, а вы не поможете мне со стола прибрать?

Она еще в больнице приметила, каким взглядом смотрит сын на эту симпатичную молодую женщину с грустными глазами.

– Кончено, с удовольствием, – зарделась от смущения Лена.

Когда Гелий, не понимая, куда делась гостья, зашел на кухню, он увидел ее, моющую тарелки. Лариса Аркадьевна, вытирая уже чистую посуду, стараясь казаться беспечной, пояснила:

– Вот Леночка согласилась мне помочь. К тому же время уже позднее, куда ей ехать, места полно, может у нас остаться.

– А я и не хотел ее отпускать, – неожиданно даже для самого себя произнес Гелий. – Вообще никогда.

У Леночки из намыленных рук выскользнула и со звоном разилась тарелка. Заглянувший на звон разбитой посуды Леонид Петрович, увидев осколки, сказал: «На счастье» и не понял, отчего это все так дружно и неудержимо смеются. А когда разобрался, озабоченно взъерошил все еще густые волосы и обратился к жене:

– Ну что, Лара, поспать мы еще успеем, а сейчас надо бы к столу вернуться, как-никак помолвка.

Ночью, лежа рядом с Леной, Гелий прошептал сам себе: «Снова реактор все перемешал…»

– Что ты там бормочешь? – спросила Леночка. – Постарайся ни о чем не думать, спи, тебе сил набираться надо. Хочешь, я тебе колыбельную спою. Ты же еще не слышал, как я пою…

***

Леночка Скворцова со школьной скамьи слыла первой певуньей и в хоре всегда солировала. Получив дипломы об окончании музыкального училища, девчонки решили после торжественной части пойти в городской парк. Сели на веранде летнего кафе, заказали мороженое, бутылку шампанского на всех. Рядом вовсю веселились молоденькие лейтенанты в новеньких мундирах. Похоже, они пили что-то покрепче шампанского. Один из них не сводил с Лены глаз. Самая озорная из подруг, Катерина, обратилась к лейтенанту:

– Молодой человек, если вам так наша Леночка понравилась, подойдите и познакомьтесь. А она вам песенку споет.

Лейтенант поднялся, держа одну руку за спиной, подошел к их столику, чуть щелкнул каблуками и произнес четко фразу, от которой все обомлели:

– Меня зовут Василий Иваненко. Лена, я прошу вас стать моей женой.

Молчание прервал задорный голос Катерины:

– Нет, товарищ лейтенант, мы не согласны. Кто же так предложение делает, без цветов?

И тут Василий достал из-за спины невесть откуда взявшийся небольшой, но очень яркий букетик цветов:

–А теперь пойдете?

Скромную свадьбу сыграли через неделю – отбывающих к месту назначения военнослужащих регистрировали вне очереди. Выпускника пожарного училища приравняли к военным.