Реальная угроза

Воссоздавая "легких бойцов", армия решила вернуться к основам истории, освященным веками. Любой думающий воин засвидетельствует, что существуют два типа бойцов: пехота и те, кто тем или иным способом обеспечивают ее поддержку. Дивизии легкой пехоты в большей степени, чем что-нибудь еще, представляли собой курсы совершенствования для опытных пехотинцев - завершалось формирование настоящих бойцов, доводились до блеска навыки боевой подготовки. Именно то этих дивизий армия получала сержантов, воспитанных древним способом. Признавая это, армия тщательно отбирала своих самых опытных офицеров, чтобы командовать ими. Полковники, командующие бригадами, и генералы, стоящие во главе дивизий, были ветеранами, прошедшими Вьетнам, чья память о том страшном времени смешивалась с восхищением по адресу их врагов и особенно по поводу того, как Вьетконг и армия Северного Вьетнама превратили свой недостаток снаряжения и огневой мощи в самое ценное качество. Руководители армии пришли к выводу, что американские пехотинцы вполне могут достичь того же уровня искусства боя, что и солдаты Во Нгуен Гиапа. И тогда боевая подготовка американских пехотинцев поднимется на новый, более высокий уровень, потому что они совместят восточную хитрость с традиционным преклонением Америки перед новейшим снаряжением и огневой мощью. В результате были созданы четыре отборные дивизии: 17-я в зеленых холмах Форт-Орда, штат Калифорния, 10-я горная в Форт-Драме, штат Нью-Йорк, 25-я в казармах Шофилд-Бэрракс на Гавайях и 6-я, разместившаяся в Уэйнрайте, штат Аляска У каждой из этих дивизий возникли трудности - командиры безуспешно старались удержать у себя сержантов и молодых офицеров, командиров взводов и рот, однако это было частью общего, более широкого плана. Легкие пехотинцы ведут трудную жизнь, и по достижении тридцати лет даже лучшие из них начинают мечтать о том, чтобы мчаться в бой на вертолете или бронетранспортере, или же о том, чтобы провести некоторое время со своими молодыми женами и детьми вместо беспрестанного лазанья по горам. Таким образом, лучшие из солдат, те, что остались в армии, сумели закончить весьма непростые сержантские школы, существующие в Каждой дивизии. Только те, кто понял, что и сержанты могут иногда действовать без указаний своих лейтенантов, переводились в тяжелые формирования, составляющие остальную армию, забирая с собой приобретенный ими опыт и навыки, которые они уже никогда не забудут. ДЛП представляли собой, короче говоря, что-то вроде фабрик, где армия производила сержантов, обладающих исключительными способностями вести за собой, и навыками полевого боя вечными, никогда не меняющимися истинами вооруженной борьбы. В конце концов, судьба сражений решалась солдатами в грязных сапогах и пропахших потом мундирах, способными использовать условия местности и ночь как своих союзников, чтобы обрушить огонь и смерть на врагов.

Старший сержант Доминго Чавез был одним из них. Ему было двадцать шесть лет, и его знали под кличкой Динг. Сейчас за его плечами было уже девять лет армейской службы; он начал свою карьеру как участник одной из многочисленных юношеских банд в Лос-Анджелесе, и его природный здравый смысл сумел преодолеть отсутствие образования - он понял, после того как его лучший друг был убит выстрелом из проезжающей машины и он так и не узнал причины убийства, что ничего хорошего от пребывания в bandidos ожидать не приходится. Утром следующего понедельника Чавез сел в автобус и приехал в ближайший вербовочный пункт, где шел набор в армию, поскольку в корпус морской пехоты его не приняли. Несмотря на почти полную неграмотность Чавеза, сержант, ведающий вербовкой, сразу зачислил его; дело в том, что квота набора еще не была выполнена сержантом, и юноша выразил желание стать пехотинцем, в результате чего заполнились сразу два белых пятна в ежемесячном отчете. Более того, Чавез изъявил готовность немедленно отправиться в казарму. Лучшего клиента для вербовщика было трудно придумать.