Речные разбойники

Она никогда раньше не задавалась этим вопросом. И как же она только не додумалась? Разве обычная тюрьма сумела бы удержать монаха с невероятными навыками? Она подумала, что даже представить не могла подобного человека в роли негодяя. Те, кому рукой подать было до просветления, как правило, жили отшельниками на скрытых облаками горных вершинах, далекие от всего мирского.

И все же ей попадались монахи вроде Лу Да. Фань Жуй, несомненно, была куда способнее и обладала поистине развитыми навыками совершенствующегося… Но империя, как и в случае с Лу Да, сочла ее угрозой, несмотря на ее дисциплину и ее опыт. Реальность не соответствовала ее стереотипам.

– Что произойдет, если… – Лу Цзюньи собирала воедино разрозненные мысли. Она неделями корпела над этими таинственными трудами, к тому же на ум приходила история Цай Цзина о сорока семи погибших в Аньфэньском монастыре. Если бы на эти стены воздействовали чем-то иным, нежели обычным долотом, – пламенем, алхимией или одной из взрывчаток Лин Чжэня, то тогда последствия были бы…

Совершенно непредсказуемыми. Все обернулось бы ужаснейшим ночным кошмаром для любого, кто бы ни попытался это сделать.

В этой темнице вполне мог находиться и тот легендарный монах, который тренировался не один век, опытный ученый, способный проникнуть во все тайны Вселенной.

– Вы правильно предположили, – пробормотал Цай Цзин и отошел.

Раздался лязг железа – где-то в глубине, в конце потайного туннеля, отворилась дверь. Солдаты отправились внутрь и тотчас же вернулись обратно, ведя посередине в окружении по меньшей мере пяти лезвий…

Лу Цзюньи не признала бы их. Тощие и грязные, от них несло смрадом их собственных испражнений… запястья и лодыжки были надежно закованы в цепи, а шеи вытянуты вперед. Покрытые корками грязи волосы скрывали их лица. Вокруг жужжали нетерпеливые мухи. Один глаз Лин Чжэня раздулся до размеров апельсина и потемнел от запекшейся крови.

Ужас превратил разум Лу Цзюньи в ничто.

«Пусть они виновны, но разве можно с ними так? Разве можем мы тогда считаться цивилизованным государством…»

Фань Жуй плотно заткнули рот кляпом. Стражники знали, что с опытной заклинательницей жэнься шутки плохи.

Оба заключенных щурились и моргали, пытаясь закрыться от яркого дневного света. Когда же они последний раз видели что-то за пределами темницы, где их заперли? Еще больший ужас обуял Лу Цзюньи, когда она поняла, что в Яме, покрытой камнями гунши, не было окон. Равно как и воздушных отверстий, ведущих наружу.

Слезящиеся глаза Лин Чжэня наткнулись на Лу Цзюньи. Он непонимающе уставился на нее. Фань Жуй, казалось, приспосабливалась к свету куда медленнее, взгляд ее блуждал, словно она видела все и вместе с тем ничего одновременно, пока она не заметила Цай Цзина и не уставилась на него.

Солдаты вывели пленников на середину открытого пространства и поставили обоих на колени, послышался звон цепей. Лин Чжэнь едва не упал лицом прямо на камни, но один из стражников тотчас же резко поднял его. Как только заключенных представили, стражники отступили назад, но лишь на расстояние вытянутой руки, держа клинки наготове.

Цай Цзин обошел их, внимательно разглядывая. Лин Чжэнь потупил взгляд – не то из уважения, не то из страха, а быть может, из-за того и другого вместе. Реакция Фань Жуй была куда более недвусмысленной.

Сердце Лу Цзюньи забилось чаще.

«Пожалуйста, пусть советник не заметит, – безмолвно взмолилась она. Столь дерзкое неповиновение, пусть и было вполне оправданным, но неумолимо повлекло бы за собой наказание для всех них. – Быть может, если она не сможет разговаривать, то и не погубит всех нас…»

Эта мысль ощущалась чрезмерно жестокой.

Цай Цзин встал перед ними, взирая на них сверху вниз. Весь двор будто затаил дыхание.

– Я слышал, что вам знакома моя спутница, госпожа Лу, – наконец спокойно произнес он.

Лин Чжэнь на мгновение приоткрыл рот, словно вспоминал, как разговаривать. Он перевел взгляд с Цай Цзина на Лу Цзюньи и обратно.

– Да, господин советник, – пробормотал он, голос его звучал прерывисто и очень тихо.

– Она посоветовала мне дать вам с женой второй шанс, чтобы вы смогли умело и преданно послужить империи. Поведай-ка мне, ученый Лин: вы этого шанса… заслуживаете? Если бы вас попросили, посвятили бы вы каждую частичку себя благу государя и страны?

И вновь Лин Чжэнь перевел взгляд с одного на другого; на сей раз в нем сквозило смятение.

«Пожалуйста», – безмолвно взмолилась Лу Цзюньи. Если Лин Чжэнь плюнет на это предложение… разве он мог так поступить, но, если он откажется… она рисковала не только своей жизнью, когда сообщила их имена советнику.

– Служить вам для нас великая честь, господин советник, – сказал Лин Чжэнь.

Лу Цзюньи с облегчением выдохнула.