Речные заводи (том 2)

После этого они втроем вернулись в дом Гун-Сунь Шэна, и хозяин приготовил ужин. Ели только Дай Цзун и Гун-Сунь Шэн. Что же касается Ли Куя, то он сидел как истукан, все время о чем-то думал и не притрагивался к еде.

— Вы сегодня переночуйте у меня,— говорил Гун-Сунь Шэн,— а завтра мы снова отправимся к учителю и еще раз как следует попросим его. Может быть, он согласится — тогда я пойду.

Дай Цзуну ничего не оставалось, как пожелать хозяину спокойной ночи, собрать свои пожитки и вместе с Ли Куем отправиться спать в отведенную им комнату.

Но разве мог Ли Куй спокойно заснуть? Он с трудом дождался пятой стражи, а затем потихоньку поднялся и, услыхав храп Дай Цзуна, убедился в том, что тот крепко спит.

«Ну как же мне не рассердиться, черт тебя возьми! — думал он о Гун-Сунь Шэне.— Ведь ты сам был раньше в нашем лагере, а теперь должен идти и испрашивать разрешения у этого старика! У какого-то дурацкого учителя! Если завтра утром этот мерзавец опять будет возражать, я не допущу, чтобы подвели моего старшего брата. Я, конечно, не удержусь и убью этого старого разбойника, тогда тебе не у кого будет спрашивать разрешения, и ты пойдешь с нами».

Ли Куй ощупью отыскал свои топоры, бесшумно открыл дверь комнаты и вышел и при свете звезд и луны начал потихоньку взбираться на гору. Подойдя к кумирне, он увидел, что обе половинки ворот закрыты. Но, к своему удовольствию, он обнаружил, что стена не высока, и в один миг перемахнул через нее.

Затем он открыл ворота и осторожно, шаг за шагом, стал продвигаться вперед. Он пришел прямо к Залу долголетия и тут же услышал, как кто-то у окна читает нараспев молитвы. Ли Куй подкрался и, разорвав пальцем бумагу на окне, заглянул в щель. Тут он увидел праведника Ло в том же самом кресле, в котором он сидел и днем. Перед ним клубились облака дыма от курильниц, а на столике ярко горели две свечи.

«Нет, этого разбойника даоса надо непременно убить!» — подумал Ли Куй.

Он осторожно подкрался к двери и с силой толкнул ее. Обе половинки вмиг распахнулись, и Ли Куй ворвался в зал. Взмахнув своими топорами, он изо всей силы ударил праведника прямо по голове, и тот тут же повалился.

Ли Куй заметил, что из раны его течет белая кровь, и, рассмеявшись, сказал:

— Как видно, этот монах был девственник. За всю свою жизнь он ни разу не израсходовал своего мужского семени. Вот штука-то, ни одного красного пятнышка!

Осмотрев даоса более внимательно, Ли Куй увидел, что даже его монашеский головной убор, как и голова, рассечены на две части.

— Да, другого выхода не было, его надо было убить. И теперь уж нечего опасаться, что Гун-Сунь Шэн не пойдет с нами! — сказал себе Ли Куй.

После этого он вышел из Зала долголетия и через боковую веранду побежал прочь. Но тут он встретил послушника в черной одежде, который, преградив ему дорогу, крикнул:

— Ты убил нашего учителя и теперь хочешь бежать?!

— Ах ты, молодой разбойник! — крикнул Ли Куй.— Испробуй и ты моего топора!

И, взмахнув своим топором, он снес послушнику голову. Голова упала и покатилась по террасе.

— Ну, теперь, кажется, все! — сказал со смехом Ли Куй и, выйдя из ворот монастыря, стремительно помчался с горы.

Добравшись до дома Гун-Сунь Шэна, он прошмыгнул во двор, закрыл ворота и прокрался в комнату. Там он прислушался и, убедившись, что Дай Цзун еще не просыпался, тихонько лег и уснул.

Когда рассвело, Гун-Сунь Шэн встал, приготовил завтрак и пригласил своих гостей к столу. После того как они поели, Дай Цзун сказал:

— Опять приходится просить вас, учитель, чтобы вы пошли с нами к праведнику и умолили его разрешить вам отправиться в стан.

Слушая это, Ли Куй покусывал губы и ехидно улыбался. Затем втроем они отправились по той же дорожке, что и вчера, и, дойдя до монастыря, прошли в Зал долголетия. Там они встретили двух послушников, и Гун-Сунь Шэн спросил:

— Где сейчас праведник?

— Праведник сейчас пребывает в самосозерцании,— ответили те.

Услышав это, Ли Куй так испугался, что даже язык высунул и застыл на месте. Отодвинув дверную занавеску, они вошли в зал и увидели праведника сидящим в своем кресле. Тут у Ли Куя мелькнула мысль:

«Может быть, ночью я по ошибке убил кого-нибудь другого?»

— Зачем же вы опять пришли сюда? — спросил их в это время праведник.

— Мы сегодня пришли молить вас, учитель, пожалеть нас и спасти от беды! — сказал тогда Дай Цзун.

— А кто же этот черный удалец? — вдруг спросил праведник.

— Это мой побратим,— почтительно ответил Дай Цзун.— Его фамилия Ли, а имя Куй.

— Сначала я не хотел отпускать Гун-Сунь Шэна,— смеясь, сказал тут праведник,— но теперь ради этого человека я сам велю Гун-Сунь Шэну пойти с вами.

Дай Цзун, кланяясь, поблагодарил праведника и объяснил Ли Кую его слова. Но Ли Куй стоял и раздумывал:

«Ведь этот негодяй знает, что я хотел убить его, так почему же он, черт этакий, говорит все это?»

— Я сделаю так, что вы в один момент окажетесь в Гаотанчжоу. Что вы на это скажете? — обратился к ним праведник.

Тут все трое стали благодарить его, и Дай Цзун подумал: «Этот человек сильнее меня в волшебстве».