Реестр исполненных желаний

присматривать за Джулией. Без бабушки Джулия могла, наконец, поиграть в

свою любимую игру под названием «грязнилки». Игра состояла из

«вываливания» в сухом песке, с целью как можно лучше испачкаться, чтобы

потом с разбега, с визгом, поднимая фонтан брызг, плюхнуться в море. И так до

бесконечности (которая заканчивалась с появлением на горизонте бабушки).

Дедушка несколько секунд с умилением смотрел на Джулию, потом воровато

озирался.. и тоже плюхался в воду. Но его бесконечность была значительно

короче, сделав 2-3 забега, он шел на свой пост, вглядывался в гуляющих,

пытаясь вспомнить, в какой шляпе ушла бабушка. В такие минуты он боялся ее

больше внучки: Джулия была поглощена игрой и ей было не до страха, вся

ответственность была переложена на дедушку. Часто он махал ей рукой и

кричал: «Шляпа, шляпа!», Джулия в ответ кричала: «Фиолетовая» или «Белая»,

как будто они играли в цвета, и снова зарывалась в песок, но когда дедушка

изменившимся голосом кричал: «Все, идет!!!», Джулия пулей вылетала из воды

(или влетала в воду, чтобы смыть песок). Потому что, как ты уже наверное

поняла, бабушка у Джулии была очень величественная. И строгая. Чтобы не

мешать постояльцам, Джулии запрещалось: разбрасывать игрушки, кричать,

визжать, громко петь, стучать и играть в мяч, брызгаться из шланга и даже

качаться на качелях рано утром, потому что они висели в саду у постояльцев и

Джулия могла потревожить их покой скрипом. Вот почему я сказала, что было

бы ошибкой считать атмосферу этого дома такой уж безоблачной. Джулия,

воспитанная матерью без особых строгостей и ограничений, с трудом

переносила бабушкин диктат. Она не была послушным ребенком, в том смысле

этого выражения, который в него вкладывает большинство взрослых. Она

выполняла только те просьбы или приказания, в необходимости и правильности

которых убеждалась сама — с помощью маминых объяснений или на

собственном горьком опыте, но сама. Она не понимала, почему летом на море

нельзя беситься и визжать, тем более что все остальные дети вокруг, в том

числе и дети бабушкиных постояльцев, только этим и занимались. Она не

понимала, почему нельзя прыгать на бабушкиной кровати и кувыркаться на

собственной и почему нельзя шутить и болтать за столом, тем более что все то

же самое в доме матери делать было можно. А бабушка, впервые жившая с

внучкой под одной крышей, не догадывалась о том, что Джулии бесполезно

приказывать — ей нужно объяснить. Кроме того, хотя теперь Джулия никуда не

переезжала, друзья все равно менялись часто: ведь это были дети бабушкиных

постояльцев, проводившие на море 2-3 недели. И зачастую эти дети были

слишком маленькими, чтобы Джулии было интересно с ними играть. Хотя ей

нравилось слушать непонятную иностранную речь, угадывать знакомые слова

и запоминать незнакомые: в июне почти все жильцы были иностранцами:

немцами, голландцами, шведами, французами. Когда очередные гости уезжали,

Джулия всегда очень расстраивалась — она не понимала как бабушка со

спокойной деловитостью выписывает им счет, пожимает руки, а потом как ни в

чем не бывало идет встречать новых жильцов. Джулия так расстраивалась, что

может больше никогда в жизни не увидеть этих людей, что ей даже не было

любопытно откуда приехали новые гости и есть ли у них дети. Она запиралась в

комнате и старалась припомнить лица, разговоры. Некоторые оставляли свои

адреса, но какой в этом смысл? Ведь они не говорили по-итальянски. Они

утешали Джулию, обещая вернуться на следующий год, но когда оно еще будет,

следующее лето! Так что причин для расстройств у Джулии было достаточно. А

когда бабушка начала наказывать Джулию, жизнь ее на какое-то время и вовсе

превратилась в пытку. Я сказала «на какое-то время», потому что Джулия не

привыкла унывать и вместо того, чтобы «делать выводы» или «задуматься над

своим безобразным поведением», как ей советовала бабушка, оставляя Джулию

«взаперти», изучала обстановку и искала не вывод (она не совсем понимала, как

и из чего его делают), а выход. Этому ее научила мама. Мама говорила:

«безвыходных ситуаций не бывает. Если не можешь заняться любимым делом,

займись чем-то похожим на любимое дело, или хотя бы представь себе как ты

им занимаешься». Ее маме, когда она была еще девочкой, очень нравилось

работать в саду, но у нее обнаружили какую-то редкую форму аллергии -

аллергию на землю, и бабушка просто запретила ей возиться в земле. Тогда

мама начала рисовать сады. Сначала просто срисовывала их из разных папиных

книжек и журналов, потом стала придумывать свои. Наверное поэтому когда

она выросла и стала архитектором, она стала делать дома похожие на сады.

Однажды Джулия влетела, не постучавшись, в квартиру одного из бабушкиных