Читаем Реформы в России в 2000-е годы полностью

Государственность – убыточность и «окоммерчивание» – доходность достаточно существенным образом влияют на представления сотрудников, поскольку во многом определяют то, каким образом они видят реалии компании (и как они в соответствии с этими реалиями действуют). Однако во многом их видение также определяется тем, знакомы ли они со спецификой отрасли и какой опыт работы имеют.

Специфичная и типичная

Еще при приеме на работу едва ли не первым, что сказала о потенциальной работе будущий руководитель автора, было: «Ну да, поработав на Почте, поймешь, как работает вся Россия…» «Как работает вся Россия» – это и огромная филиальная сеть отделений, и внутренние процессы организаций в российской действительности, и культурно-исторический аспект работы (чего-либо в России).

Российские реалии для Почты – это 42 тыс. отделений по всей стране, из которых три четверти имеют статус «сельских», и в них могут обслуживаться как 1,5 человека, так и 1000 человек, проживающих в радиусе сотни километров от отделения.

В этих российских реалиях можно снять и уволить единственного работающего почтальона или оператора, но заменить его будет некому. Отделением может заведовать сотрудница, проработавшая на почте несколько десятков лет или даже всю свою жизнь и совершенно не воспринимающая нововведения, поскольку в ее представлении дореволюционные открытки на стендах и вязаные салфетки на столах вместо рекламы – это то, на что приходят посмотреть люди, повод пообщаться.

Российские реалии для Почты – это 84 (после присоединения Крыма) региональных Управления федеральной почтовой связи (УФПС), которые находятся в девяти часовых поясах, и когда рабочий день в Москве только начинается, на Дальнем Востоке сотрудники УФПС уже заканчивают все дела и готовятся уходить с работы. Это влияет и на коммуникацию между главным офисом и филиалами, и на качество работы, и, конечно, на скорость.

До того как в 2002 г. филиалы были объединены во ФГУП, каждый региональный руководитель был «сам себе начальник», единственный хозяин почтового ведомства. Почта была этаким «слоном[60]». После объединения появилось начальство из Москвы со своими распоряжениями, стал ужесточаться контроль, появилось множество вопросов, в которых главный офис хотел разобраться – и в первую очередь в финансовых аспектах деятельности. По словам сотрудницы, работавшей с филиалами, они

«Начали там что-то внутри… нет, не саботировать откровенно, но не спешили подчиняться, им это не интересно. Им изначально не нравилось то, что произошло, на каком-то космическом уровне» (женщина, 43 года, бывший руководитель отдела по работе с регионами).

Удаленные отделения изначально жили в более выгодной ситуации, поскольку у предприятия никогда не было мощностей для систематических проверок даже относительно близких регионов Центрального Федерального округа. Дистанция слишком далека, и многие филиалы стремятся быстро сделать необходимое, пока в главном офисе об этом не узнали, а даже если и узнают – «Все что происходит свое, это да, пожалуйста. А все, что из Москвы, еще 10раз фильтруется».

Помимо физической дистанции чрезмерно велика дистанция власти[61]. Для отделений существуют только почтамты, максимум УФПС, а Московский офис – это что-то запредельное, потому что почтамт раздает приказы и объясняет, как надо жить, почтамт распределяет премии, он же вызывает «на ковер».

Такой феодальный принцип соподчинения дополняется тем, что в головном офисе руководство не всегда понимает, как эти отделения в принципе живут, а рисуют единый образ «почтового отделения», с которым нужно что-то сделать. Руководители филиалов всегда назначались в Аппарате управления Почты, а кадры для филиальных офисов всегда подбирались уже на местах[62]. Однако филиалов много, опыт у всех сотрудников мог различаться, и в результате не раз получалось так, что разные филиалы по-разному выполнили одно и то же задание. Особенно острыми эти проблемы могут становиться на этапе сбора отчетности, когда нет единых стандартов выполнения, и каждый ответственный специалист в регионе предлагает свой, в общем-то, правильный вариант. А дальше начинаются переговоры и выработка общего видения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Принципы. Жизнь и работа
Принципы. Жизнь и работа

Рэй Далио вырос в обычной семье со средним достатком, а теперь он входит в список 100 самых влиятельных людей планеты (по версии Time) и 100 самых богатых людей в мире (по версии Forbes). Основанная им в 26 лет инвестиционная фирма Bridgewater Associates в течение следующих 40 лет стала пятой по важности частной компанией в США (по версии Fortune). Секрет ее устойчивости и успеха в том, что Рэй Далио в своей жизни и работе неукоснительно придерживается универсальных принципов, которые постепенно выкристаллизовались из закономерностей побед и поражений. Сила этих личных принципов такова, что они изменили всю отрасль (журнал CIO даже назвал Далио «Стивом Джобсом инвестирования»).Все правила жизни и работы американского миллиардера вы найдете в этой книге. Вполне возможно, что после ее прочтения ваша жизнь уже не будет прежней.

Рэй Далио

Экономика
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Николай Александрович Митрохин

Экономика
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика