Рэй

Она почти перестала бояться – вокруг тихо, спокойно, не страшно: стволы редкие, поляны ясные, даже птицы иногда поют. А вот если бы навстречу мужчины-насильники, тут кричи – не кричи – бесполезно. И распилить на части могут, никто не поможет – она не заметила, как съехала «с моря» на беспокойство.

– Дура чертова, – зло упрекнула себя, – не смей об этом…

– Тами, Тами, – вдруг послышалось сзади.

Она обернулась – к ней бежал Рэй. Отвис?!

– Рэй?

– Бежим! – орал он ей, бодро переставляя ноги. – Бежим!

А за ним четверо незнакомцев с ружьями.

Они неслись как сумасшедшие – мелькали перед глазами ветки, ломались кусты, пролетали во время прыжков под ногами мшистые пни. Горели легкие; сгущался туман. В какой-то момент подумалось, что удастся уйти, но вдруг выстрел, второй…

Она не помнила, как оказалась в том полутемном низком деревянном доме лежащей на длинном столе. На запястьях веревок нет, но тело тяжелое – не двинешься. Перед ней стояли двое из четырех, радовались легкой «добыче».

– Это нам за победу, – скалился один, с маленькими и темными, как у хорька, зубами. Второй, длинный и жилистый, кажется, собирался ее изнасиловать – расстегивал рубаху, следом ремень.

– Рэй… Рэй… – голос не слушался, вместо крика получался тонкий призрачный звук. – Р-э-э-эй…

– Твой дружок тебе не поможет, – осклабился «хорек», – у него большие проблемы – я его прострелил…

Ей удалось повернуть голову и увидеть, что Хантер привязан у стены – от побоев голова склонилась на бок, глаз заплыл, нос, кажется, сломан. Но хуже всего, что его до сих пор били – с расстановкой, наслаждением, двое по очереди – удар по ребрам, удар по лицу, снова в грудь. А из бедра кровь – все джинсы насквозь…

«Нет, Рэй…» Такого быть не может.

– Давай, курочка, ублажи меня…

С Тамарис начали стягивать спортивные штаны. Ей бы пинаться, орать, но тело ватное, дурное, – а враг уже вытащил из трусов бледный и небольшой стоячий член. Это всунут в нее?

Ну, помоги же мне…

А из угла только хрипы его бывшего защитника.

Нет, нет… Не-е-ет!

Ей уже раздвинули ноги – голую, лишенную плавок промежность обдало холодным воздухом, когда Тами окончательно поняла, что спятила. Это все бред, такого быть не может. Ничего этого быть не может!

И вдруг разозлилась.

Какой висящий в углу Хантер? Какие насильники?

Резким движением, преодолевая незнакомую гравитацию, она подняла левую руку, прочитала на запястье: «Не верь… Это Куб…».

Вот именно. Именно! Зря писала?

Время неожиданно зависло, будто предоставляя ей шанс подумать. Стоп-кадр из хоррор-триллера: довольная от скорого удовлетворения похоти рожа ужасного на вид мужика, рядом его друг-«хорек» с блестящими глазами. Хантер на крюках – беспомощный, как котенок…

Беспомощный, как котенок. Беспомощный…

Тами не знала, почему ее сознание зацепилось за это слово, но безошибочно вспыхнула интуиция: это оно – слово-ключ.

Беспомощный… Она что, всегда этого боялась? Собственной беспомощности? Изнасилования? Да, боялась. Но еще больше она боялась того, что тот, кто рядом, не сумеет ее спасти, что ему придется на это смотреть. Худший кошмар из кошмаров – и вот он, получите.

Наверное, это было странно, но она начала смеяться, и пространство пошло волнами. Ее оглушила абсолютная ясность происходящего. Кристально-чистое понимание того, почему все сложилась именно так, а не иначе – ну, просто «пиршество по запросу». Из подсознания.

А, собственно, что такого, когда твой защитник слаб? Когда их четверо, а он один, когда у них ружья? Хантер – человек, а человеку полагается быть всяким.

– Не возьмешь меня, Куб, – хохотала Тами, как умалишенная, даже не пытаясь подняться со стола – уже понимала, что все это, если не сон наяву, то некая очень правдоподобная бутафория. – Не так просто… Рэй! Рэй, не верь, это всего лишь…

Она не договорила.

Поняла, что лежит в чистом поле, а вокруг никого.

От соскальзывания в безумие ее удерживало умение ходить по грани – туда-сюда, туда-сюда… Главное, оставаться бдительной. Это как со зрением: расслабил глаза – видишь одно, напряг – видишь другое. Почему-то именно здесь и именно теперь способности пара-логика сыграли ей на руку – Тамарис не верила ничему. Это миражи – она видела такие, когда расфокусировала зрение. Одна картинка, другая, одна, другая…

Сейчас она в поле. А секунду назад лежала на деревянном столе. Это как сон – то нырнул, то вынырнул. Вперед она двинулась, качая головой, как проснувшийся раньше времени медведь. Морщилась от отвращения и от того, насколько правдоподобно-противным все выглядело, решила, что впредь будет думать только о хорошем. Да, о хорошем.

Осталось решить, о чем именно.

Они снова лежали с Хантером на дне деревянной посудины. Сверху темно-серое небо; воздух теплый. Лодку качало – она плыла по течению к Порталу.

«Вот об этом она и будет думать».

В глазах Рэя любовь и нежность, его губы очень близко, так близко, что уже невмоготу – Тами подалась вперед. Ее целовали и гладили, ее желали, ее прижимали к себе все теснее, ближе, горячее.