Рейнские легенды

Очень хотелось старому барону поскорее пристроить свою баловницу. Но она улыбалась каждому знатному рыцарю, каждому богатому горожанину, за которых желал выдать ее дед, но когда дело доходило до сватовства, она неизменно посылала уверенному уже в победе жениху надломленную стрелу, что означало на условном языке красавицы:

— Ваша стрела сломалась о мой щит, а в меня не попала!

После каждой такой изломанной стрелы хмурился старый барон, а внучка его улыбалась еще пленительнее и была еще краше.

Так шло время, и старый барон все еще не находил жениха для своей баловницы. Но вот приехал в Вампольдер младший сын маркграфини Магдебургской, приехал он ненадолго и без малейшего желания вступать в родство с обедневшим стариком. Но такова уже сила красоты — остался молодой рыцарь в Вампольдере, и гонец привез гордой Маркграфине весть, что сын ее не берет себе в жены ни принцессы царской крови, ни внучки императора, как того желала гордая женщина, а берет внучку старого хмурого барона из Вампольдера.

Красавица не послала рыцарю надломленной стрелы, а прислала ему золотой ключ — ключ от ее собственного сердца.

Поцеловал рыцарь присланный ему ключ, повесил его себе на шею на одной цепи с амулетом от пуль и послал своего пажа к маркграфине. Рассердилась было старая и гордая мать рыцаря, но паж так убедительно говорил в защиту своего господина, так был юн и красив, что наконец маркграфиня улыбнулась и сказала:

— Ну хорошо, пускай сын мой женится на ком хочет, но ты должен оставаться в моей свите; со мною поедешь ты на свадьбу своего господина, а благословение пошлю я ему через нашего придворного аббата.

Приближался наконец и день свадьбы. Радовался барон, что скоро можно будет ему отдохнуть от пиров, турниров и забав всякого рода, которыми гремел Вампольдер благодаря капризам красавицы. Все было уже готово — ждали только старую маркграфиню, задержанную на пути осенними бурями.

Но вот в один вечер, когда буря как будто еще злее выла вокруг замка, еще громче стучала в его окна и еще несноснее скрипели все флюгера на его башнях, молодой рыцарь, прислушиваясь к этому стону и реву, сказал, смеясь:

— Надо бы сходить на Брокен и попросить его обитательниц, красавиц ведьм, до нашей свадьбы не справлять своего шабаша, а то, пожалуй, маркграфине не доехать до Вампольдера, и нам не дождаться нашего счастья!

— Да, надо бы сходить на Брокен, — засмеялась невеста рыцаря, — да жаль, что до Брокена так далеко, что не дойти туда, а то ведь сегодня там очень интересно — сегодня как раз Вальпургиева ночь!

— Не говори глупостей! — побледнев, вмешался старый барон. — Только безумец может сегодня пожелать сходить не только на Брокен, но даже и на Каменную Скалу, что нависла над Рейном за нашим парком!

— Ну уж на Каменную-то Скалу я могу сходить и одна, — отвечала девушка, — бывала я не раз на ней и одна-одинешенька в лунные ночи и даже в бурю, подобную сегодняшней, — бегала я туда, когда хотела поддразнить какого-нибудь трусливого обожателя из горожан Вормса, и никогда не видала ни одной ведьмы.

— Только никогда не бывала ты там в Вальпургиеву ночь! — заметил барон.

Поспорили молодые люди со стариком, но настоял он на своем, не пустил он девушку на Каменную Скалу.

— Когда выйдешь замуж, можешь делать всякие глупости, а теперь ты пока находишься в моей власти, и я не согласен на такой безумный поступок, — твердо сказал барон.

— Ну, придется тебе идти без меня, — обратилась девушка к своему жениху.

— Да, я непременно пойду сегодня на Каменную Скалу, а в будущую Вальпургиеву ночь постараюсь попасть и на Брокен, — сказал рыцарь.

— Не ходите на Каменную Скалу, — горячо возразил старик, — не ходите, не искушайте судьбы!

— Нет, он пойдет, и завтра расскажет нам все, что видел, — вскричала легкомысленная девушка.

— Я пойду с рыцарем, — заявил маленький паж невесты, — ведьмы не трогают детей, у которых висит на груди крест; я понесу и оружие!

— Пойдем, милый мальчик, — засмеялся юноша, — по мы пойдем без оружия: не может рыцарь поднять меча на женщину, а ведьмы — те же дамы!

И пошли они, взявшись за руки и напевая любовную песню; пошли... но рыцарь так и не вернулся с Каменной Скалы.

Что же случилось?

На другое утро приполз паж, бледный, истекающий кровью; он долго не мог говорить и только с ужасом показывал на гору, на Рейн, на небо. Наконец, после долгих усилий и с большими промежутками, рассказал он следующее:

— Шли мы с рыцарем до Каменной Скалы, смеясь и болтая; рыцарь пел мне разные песни и старался перекричать бурю. Идти нам было очень трудно, ветер так и ломил с ног, я даже упал два раза. Дорогой мы заметили, что огромное множество летучих мышей и сов летело в ту же сторону, в которую и мы шли; они то и дело задевали нас по лицу, путались в моих волосах и рыцарь, смеясь, говорил: «Это ведьмы летят на шабаш!»