Река Ванчуань

За рекой заря восходит —
Там светает понемногу,

Там деревья и кустарник
Разрослись в дремучий лес.

Мы пришли, полюбовались,
Но уже пора в дорогу;

Горный пик на горизонте
В дымке облачной исчез.

Мы пришли, полюбовались
И уходим ранним утром.

Вас я, друг мой, не увижу —
Широка речная гладь.

Но надеюсь, что рассказы
О правленье вашем мудром

Всю далекую дорогу
Будут нас сопровождать.

Отвечаю Чжану Пятому [136]

В Чжуннани есть лачуга —
К ней заросла дорожка.

Там на седые горы
Гляжу я из окошка.

Гостей там не бывает,
И заперты ворота.

Никто не потревожит, —
Безделье и дремота.

Один ловлю я рыбу
И пью вино хмельное.

Приехал бы сюда ты
И стал бы жить со мною.

В горах Чжуннань

К столице древней подошла
Цепь величавых гор Тайи[137] —

Та, что от моря самого
Хребты раскинула свои.

Вверху сомкнулись облака,
Любуюсь я, как бел их цвет!

Под ними — дымки синева,
Войдешь в нее — ее уж нет.

Цепь этих гордых гор страну
Своей громадой рассекла:

На юге — солнца ясный свет,
На севере — сырая мгла.

С утра опять сюда приду,
Вот только бы найти ночлег.

Пойду, пожалуй, за ручей —
Там мне поможет дровосек.

Посылаю губернатору Вэй Чжи [138]

Лежит старинный городок
В развалинах, в пыли.

Вокруг него пустынно все
На много тысяч ли.

Бледна осенняя заря, —
И слышу я, старик,

Лишь бормотанье ветерка
Да лебединый крик.

И возле хижины моей
Осыпалась листва,

И отражается в пруду
Увядшая трава.

Так день за днем влачу в глуши
Скупую жизнь мою,

И о «Печальном старике»[139]
Я песенку пою.

И даже ты, мой старый друг,
Представить бы не смог,

Как я теперь, на склоне лет,
Печально-одинок.

Крестьяне на реке Вэйчуань [140]

Глухую деревню
Закат озарил, неподвижен.

Бараны и овцы
Бредут мимо нищенских хижин.

Старик, беспокоясь,
Стоит, опершись на ограду:

Где внук его малый,
Что пас проходящее стадо?

Поют петухи,
И желтеют колосья пшеницы,

И черви на тутах
Не в силах уже шевелиться.

Крестьяне с работ
Возвращаются к отчему крову,

Друг друга приветствуют —
Ласково доброе слово.

Вот так бы и мне
Отдыхать и работать беспечно,

И я напеваю:
«Сюда бы вернуться навечно…»

Проездом у дома Ли И [141]

Ворота закрыты
Немало, наверное, дней —

Здесь, вижу, давно
Не ступали копыта коней.

Я гостем случайным
Иду в переулке глухом,

Собаки залаяли
Где-то за ближним леском.

Но вот и хозяин,
Без шпилек в седых волосах[142];

Даосскую книгу
Он в старческих держит руках.

Мы с ним уж давно
От волнений мирских далеки.

Нам славы не нужно,
И бедность для нас — пустяки.

В отшельничью хижину
Я возвращусь все равно,

Как только допьем мы
Ичэнское наше вино[143].

Хижина в горах Чжуннань