Реки Лондона

Мы вернулись в Безумство, и Найтингейл тут же исчез в магической библиотеке – видно, хотел освежить в памяти заклинания по выслеживанию неупокоенных духов. А я поднялся к себе и достал из шкафа форму. Шлем пришлось долго искать, в конце концов он обнаружился под кроватью. В нем лежал серебряный свисток – такие почему-то до сих пор остаются частью современного полицейского обмундирования. Поскольку мой телефон не пережил взрыва фонтана в патио Тайберн, я достал из ящика стола казенную гарнитуру «Эйрвейв» и вставил туда батарейку. Запихивая в рюкзак форменную куртку, я внезапно подумал, что комната моя по-прежнему больше всего напоминает гостевую спальню. Как будто я живу здесь только временно, пока не найду что-нибудь поудобнее.

Закинув рюкзак на плечо, я повернулся к выходу. И обнаружил, что Молли стоит на пороге и глядит на меня, склонив голову набок.

– Я не знаю, – проговорил я. – Но ужинать мы будем в городе.

Она нахмурилась.

– Первым пойду я, – сказал я, но, по-моему, это особого эффекта не произвело. – С ним все будет в порядке.

Бросив на меня последний скептический взгляд, Молли развернулась и скользнула прочь. Я вышел на лестницу, но она уже исчезла. Спустился вниз, прошел в читальный зал и стал ждать Найтингейла. Он появился спустя полчаса, в «рабочем» костюме и с тростью в руке. Спросил, готов ли я, и я кивнул.

Был прекрасный теплый весенний вечер. Оставив «Ягуар» в гараже, мы отправились пешком. Мимо Британского музея, по Мьюзеум-стрит, а затем по Друри-лейн. Мы шли не спеша, и все равно в запасе оставалось несколько часов. Поэтому мы решили поужинать в индийском ресторане с многообещающим названием «Бенгальский дом», рядом с Королевским театром.

Изучая меню, в котором, к великому счастью, не было картошки, булок с толстой коркой, а также блюд с почечным жиром и подливой, я понял, почему Найтингейл так любит есть вне дома.

Он заказал себе ягнятину с лаймом, а я остановился на курице по-мадрасски, один кусочек которой заставил бы Найтингейла истечь слезами. Для меня же было едва ли не слишком пресно. Парня, выросшего на курице с арахисом и пряном рисе, трудно напугать индийской кухней. Главный закон кулинарии по-западноафрикански гласит: если блюдо не способно при попадании на скатерть ее прожечь, то повар явно пожадничал с перцем. Вообще такого закона, конечно, нет – но у моей мамы, например, в голове не укладывается, как можно есть то, что не прожигает рот насквозь.

В ожидании ужина мы заказали пива, и Найтингейл поинтересовался, каковы мои успехи на ниве дипломатии.

– Помимо вашей маленькой неприятности с Тайберн, – уточнил он.

Я рассказал ему о визите к Оксли и о том, как вела себя Беверли. Умолчав, разумеется, о том, что «тоже хотел искупаться». Отметил, что, на мой взгляд, все прошло нормально и между двумя противоборствующими сторонами установилась некая связь.

– Эта связь, – подытожил я, – послужит базой для дальнейшего взаимодействия.

– Урегулирование конфликтов, – покачал головой Найтингейл. – Значит, вот чему теперь учат в Хендоне?

– Да, сэр, – ответил я. – Но не беспокойтесь, еще там учат бить людей телефонными справочниками, а еще преподают десять лучших способов клепать поддельные улики.

– Старые традиции еще держатся, это не может не радовать, – сказал наставник.

Я отхлебнул пива.

– А вот Тайберн как раз не очень жалует старые традиции.

– Питер, – сказал Найтингейл, – из всех дочерей Матушки Темзы вы умудрились повздорить именно с леди Тай. Вот поэтому, – он многозначительно поднял вилку, – мы и не бравируем магией до тех пор, пока не освоим ее как следует

– А как я должен был поступить?

– Найти слова, которые помогли бы избежать этого конфликта, – с укором проговорил он. – Кем вы ее считаете, бандиткой? Думали, она хочет поставить заглушку вам в мозг? Она спровоцировала вас, чтобы посмотреть, что вы станете делать, – и вы, конечно, не выдержали.

Пару минут мы поглощали наши индийские кушанья. Он был прав – я впал в панику.

– Она, фигурально выражаясь, воткнула заглушку мне в зад, – сказал я. – Именно воткнула, а не вставила.

– О! – произнес Найтингейл.

– Похоже, сэр, это не очень тревожит вас, – заметил я. – Я имею в виду ситуацию с леди Тай.

Найтингейл, дожевав и проглотив кусок мяса, ответил:

– Питер, мы с вами собираемся выступить в качестве козлов, ведущих стадо на убой, а противостоять нам будет могущественный призрак, на счету которого как минимум десять жертв. Вот переживем встречу с ним – тогда и будем волноваться насчет леди Тай.

– Если мне не изменяет память, – сказал я, – это я буду козлом-провокатором, констеблем из пьесы. И памятуя о том, что мой тыл останется неприкрытым, хочу спросить – вы точно уверены, что сможете выследить его?

– Ни в чем нельзя быть уверенным, Питер, – покачал головой наставник. – Но я сделаю все, что в моих силах.

– А если не удастся проследить его путь до самой могилы? – спросил я. – У нас есть план Б на этот случай?

– Молли владеет гемомантией, – сказал Найтингейл. – Это очень впечатляет.

Я напряг свои скудные познания в греческом и переспросил: