Религиозная память крестьянства в XX–XXI веках в селах Черноземья России

Также автор предлагает выделять знахарство как особую форму религии, обосновывая это тем, что магические представления (которые в знахарстве широко представлены) являются разновидностью религиозных представлений. Корни различных религиозных культов обнаруживаются в древней практике народной медицины, и выросшие на ее почве суеверные магические представления вплетаются в последующем в более поздние и сложные формы религии. Их можно рассматривать как религиозную ступень знахарства. В тех случаях, когда народная медицина активно заимствует мировоззрение и практику определенной религии, она образует своеобразные «простонародные» формы религиозного врачевания, тесно переплетающиеся с элементами архаических представлений и верований[131]. Таким образом, автор предлагает рассматривать религиозное врачевание как религиозную ступень знахарства. Продолжая тему значения религии в целительстве, Л. С. Зубаирова-Валеева пишет, что сама религия часто может рассматриваться в качестве врачевательной системы и религиозное врачевание в этом смысле является узкоспециализированным синонимом религиозной практики как таковой. «Единство мировоззренческих оснований и методов обеих “разновидностей” религиозного врачевания позволяет предположить, что перед нами, скорее всего, как бы различные уровни, или периферия и центр, единой религиозной практики, имеющей своей целью полное (физическое и онтологическое) исцеление человека. То есть религиозное врачевание – это вид религиозной практики, направленный на целостное, физическое и психическое исцеление человека и обретение им полноты бытия»[132].

Также Л. С. Зубаирова-Валеева проводит разграничение между религиозным врачеванием и такими понятиями, как народная медицина, знахарство, традиционная медицина, а также определяет положение религиозного врачевания по отношению к науке и современной научной медицине[133]. Народная медицина – это «совокупность передаваемых народом из поколения в поколение (в устной и письменной форме) эмпирических знаний и практических методов, применяемых для распознавания, лечения и предотвращения болезней»[134].

Обращение к знахаркам на территории современных Курской и Белгородской областей являлось достаточно стандартной практикой «терапии» детских и взрослых заболеваний, хотя не все респонденты использовали данный вид лечения ни для себя, ни для своих близких. Результаты обращения к подобному виду лечения также имели различные последствия для пациентов.

«У сына испуг был. Бабушка одна сказала: принеси, я полечу. Я принесла, она воды наговорила, умыла его, дала пить ему. Поила, возила на колодец Неждивицкий, он на грудях был, ребенок, болел, и я пешком ходила к этому колодцу. Там вода из-под горы била. Как священная она была. Там иконка висела, подходить можно было, посидеть с ребенком, умыть его, напоить» (Каст., Ж, 1928).

«Мы в Липецкую область ездим к святым источникам. Ездили в Избище Воронежской области. Там такой бугор над речкою, и там течет вода. Все говорили: святая. Мы оттуда возили очень много воды. А сейчас в районе свой колодец есть, вот тут вот, на пруду. Освященный. Как из района выезжаете, там есть знак, указатель. Когда из района к нам ехали, есть указатель. Ласточкин колодец называется. Появился он после уже 90-х годов. Я сама ездила в Избище Воронежской области, в детстве мы туда ездили. Мы ехали на Воронеж, остановка Избище по железной дороге, мы слазили, там церковь» (Каст., Ж, 1957).