Решение об интервенции. Советско-американские отношения, 1918–1920

Таким образом, при совершении нелегкого перехода на восток у чехов росло осознание собственной относительной мощи, а мысли о его возможном использовании начинали занимать умы союзных правительств и их представителей в России все сильнее.

Британским специалистам по военному планированию в штаб-квартире Высшего военного совета (примерно во время ратификации Брест-Литовского договора) пришла в голову идея, что мощь чешских подразделений в России можно использовать с пользой либо в связи с японской интервенцией в Сибирь, за которую так ратовали британцы, либо (в качестве альтернативы) в связи с операциями, которые, по их мнению, теперь были необходимы для защиты северорусских портов от немецкого вторжения. 1 апреля британское военное министерство обратилось к Чехословацкому национальному совету (через правительство Франции) и выразило сомнение, что Чешский корпус действительно сможет попасть в Европу через Сибирь, и, следовательно, его следует использовать на территории России. Как указывал Бенеш в своих мемуарах, английские военные власти «…придерживались мнения, что было бы возможно [для корпуса] оккупировать Сибирь в районе Омска или же двинуться на Архангельск, где следовало создать военную базу, из которой поддерживать связь с Сибирью через Пермь. Наконец, предлагался вариант переправиться через Байкал и присоединиться к Семенову…».

Обсудив этот вопрос с начальником французского Генерального штаба и генералом Морисом Жаненом[67], Бенеш ответил Клемансо письмом, в котором выступил против любого изменения планов переброски корпуса во Францию.

Такое видение сохранялось в течение всей весны (до июня) и у Чехословацкого национального совета, и у самого Клемансо. Тем не менее оно не заставило британские военные власти и некоторых французских штабных офицеров отказаться от своей приверженности идее использования корпуса в России. Британская сторона предприняла энергичные усилия на военном уровне Высшего военного совета, чтобы получить санкцию на такую схему использования корпуса. Первым результатом этих усилий стало упоминание чехов в проекте совместной ноты, представленной англичанами постоянным военным представителям союзников примерно в начале апреля. В этом документе, составленном, судя по всему, на основе меморандума, подготовленного бригадным генералом Г.У. Стаддом[68], британские военные стратеги изложили свою концепцию сибирской экспедиции, сгруппированной вокруг японцев, – концепцию, которую они продолжали упорно продвигать, несмотря на сопротивление Вильсона. Документ предусматривал выдвижение экспедиционного корпуса союзников из Владивостока в район Урала, а возможно, и Волги. Японцы должны были сформировать «мобильную базу или ядро» этих сил, но предполагалось, что они будут пользоваться «возможной помощью чешских и других элементов, которую можно будет организовать на месте».

Документ был одобрен Совместной нотой № 20 совета Постоянных военных представителей от 8 апреля. Американский представитель генерал Таскер X. Блисс воздержался от выражения позиции по этому вопросу ввиду убежденности Вильсона, что постоянным военным представителям не следует заниматься политическими вопросами. Несмотря на то что Франция приняла Совместную ноту на военном уровне, само французское правительство и лично Клемансо неизменно выступали против любого отвлечения чехов от скорейшего прибытия во Францию.

Почти сразу после принятия Совместной ноты № 20 была выдвинута новая идея, которая, очевидно, имела единственную цель – добиться продолжения пребывания чехов на территории России, фактически не заявляя об этом. Она заключалась в разделении корпуса по следующему принципу: подразделениям, перешедшим Урал, предписывалось продолжить движение к Владивостоку, якобы для последующей отправки во Францию, а остальным – направиться в порты российского Севера – Мурманск и Архангельск. Цель такой предполагаемой переброски части корпуса на север, как мы вскоре увидим, содержала некоторую двусмысленность. У чехов (а впоследствии и у русских) создалось впечатление, что основной задачей являлась эвакуация этих подразделений во Францию. Однако нет никаких сомнений, что план авторов проекта предполагал возможное затягивание переброски на длительный срок, поскольку тем временем чешские части могли бы пригодиться союзникам для оккупации соответствующих портов и прилегающих районов. В любом случае во французских и британских военных кругах считалось практически само собой разумеющимся, что вскоре потребуются военные шаги, не допускающие попадания северных портовых регионов в руки Германии[69].