Реставрация вместо реформации. Двадцать лет, которые потрясли Россию

Сегодня практически все активные участники политического процесса согласны с тем, что Конституция России нуждается в изменениях. Разногласия состоят в том, что характер этих изменений каждый видит по-своему. Но такая постановка вопроса слишком абстрактна В существующей ситуации необходимо уточнять, о конституции в каком понимании идет речь. Если подразумевается только действующий нормативный документ, то такой подход, возможно, и оправдан. Но тогда необходимо отдавать себе отчет в том, что объектом обсуждения является «суррогатная конституция», а предлагаемые изменения не более чем выстраивание политической стратегии и тактики в преддверии двух сложных избирательных компаний. К историческим судьбам России данная дискуссия не имеет никакого отношения. Просто изменилось соотношение сил на политической сцене, и Россия готовится перейти от «конституции победителей» к «конституции униженных и оскорбленных». Кто был никем, тот готовится стать всем. Минус будет меняться на плюс, и наоборот. Был сильный президент и слабый парламент, будет слабый президент и сильный парламент, и в том же духе до бесконечности. Природа документа, называемого в России конституцией, от этого не изменится. А это значит, что эта самая конституция не станет стабильней. Принятые сегодня новации просуществуют ровно столько, сколько суждено сохраняться новому балансу сил. И будут новые люди, и грядут новые изменения.

Если рассматривать ситуацию, оставаясь в рамках традиционного понимания конституционализма, то станет совершенно очевидно, что существующая постановка вопроса неверна. Нельзя изменить то, чего пока не существует. В России не было и нет ни реального конституционного движения, ни полноценной конституционной системы. Поэтому речь должна идти в настоящий момент не об изменении, а о создании российской конституции. А это значит, что внимание должно быть приковано сегодня к совсем другим вопросам, чем внесение в конституционный текст поправок, перераспределяющих полномочия между ветвями власти. В центре дискуссии должна находиться организация конституционного волеизъявления. Механизм принятия конституции сегодня важнее, чем ее текст.

В России есть предпосылки для такой постановки вопроса. Прежде всего это люди, исторически подготовленные к восприятию и осуществлению конституционных идей. Их сознание в достаточной степени индивидуализировано, но их воля находится в неактивированном состоянии. Россия нуждается в социальном механизме, позволяющем активизировать потенциал индивидуалистической культуры и превратить его в энергию социального действия.

Эта трансформация энергии, перевод масс из пассивного в активное состояние составляет смысл конституционного процесса на этапе создания национальной конституции. Итогом этого процесса должен быть не юридический документ и даже не институализация демократической власти, а изменение состояния всего российского общества. Конституционный процесс должен преобразить не только окружающий мир, но и, в первую очередь, всех тех, кто в него окажется вовлечен. Конституционный процесс – это очистительный огонь, в котором должно окончательно сгореть патриархальное подсознание россиян (их патриархальное сознание было стерто в эпоху коммунизма).

Механизм принятия российской конституции должен быть нацелен на достижение национального согласия при конституционном волеизъявлении. При этом важно отделять реальное волеизъявление от формального.

Формальное волеизъявление – это демократия. Но демократическое решение само по себе, как правило, не создает консенсуса, который должен лежать в основе конституционализма. Для успеха конституционного процесса необходимо не определять и фиксировать в качестве решения формально преобладающую точку зрения, а достигать согласия. Поэтому следует с большой осторожностью относиться к использованию традиционных демократических процедур, будь это парламентское голосование или референдум, для принятия конституции. Хорошо, если демократические институты в данном обществе при данных обстоятельствах действительно обеспечивают достижение национального согласия. Но если нет, то вся процедура принятия конституции теряет смысл. Акт формального волеизъявления не способен дать обществу конституцию. В России, где демократических традиций нет, демократические институты ослаблены, реальное разделение властей отсутствует, а возможности манипулировать массовым сознанием практически не ограничены, конституционный процесс должен быть организован особым образом.

Иными словами, механизм принятия конституции в России должен позволять произвести согласование позиций различных элит, которое не может быть сегодня осуществлено через действующие властные институты. По определению такое согласование в России должно иметь горизонтальное и вертикальное сечения.