Режиссерское искусство театра кукол России XX века

Были у «Короля-оленя» и другие достоинства. В частности, это была первая (после «Принцессы Турандот») в СССР постановка сказки К. Гоцци. «…Наши театры все реже обращались к сказкам Гоцци, – писал в Предисловии к сборнику „Карло Гоцци. Сказки для Театра“ С. Мокульский, – поверив толкам о его „реакционности“. И если отдельные постановки сказок Гоцци все же имели место в 30—40-х годах в театрах нашей страны, то каждая такая постановка появлялась, так сказать, в „дискуссионном порядке“, в качестве редчайшего исключения, сопровождаемая многочисленными оговорками и извинениями <…> Совершенно обособленно стоит блестящая, талантливая, ярко своеобразная постановка „Короля-оленя“ в Государственном центральном театре кукол» [352] .

В прессе повсеместно отмечалось, что решение С. Образцова ставить «Короля-оленя» в своем театре «напрямую связано с приходом опытного режиссера Виктора Громова». К тому времени Громов, наряду с режиссерской работой, вел и плодотворную педагогическую деятельность. Еще во время войны, в 1943 году, Совет Народных Комиссаров принял Постановление об ускоренной подготовке театральных кадров, в соответствии с которым во многих крупных театрах открылись актерские студии и курсы. По инициативе С. Образцова в его театре в 1944 году также были организованы двухгодичные курсы – но не актеров, а режиссеров и художников театра кукол (первый выпуск состоялся летом 1946 году, второй – в 1948-м).

Сам Театр Образцова недостатка в актерах не испытывал. Работать сюда с радостью приходили опытные артисты МХАТа-2-го, Камерного, Реалистического театров. Но война искалечила судьбы сотен профессиональных актеров, которые стали инвалидами и не могли заниматься своей профессией в драматических театрах [353] . Зато у них был многолетний опыт актерской работы, театральная культура, которые были крайне необходимы десяткам театров кукол СССР, нуждающимся в профессионалах. Для этих людей и были открыты курсы.

Занятия вели: известный профессор, один из основателей УНИМА П. Г. Богатырев, талантливый литературовед, архивист В. Д. Дувакин, выдающийся искусствовед, профессор Н. М. Тарабукин и многие другие.

Народная артистка России М. В. Цифринович, учившаяся на этих Курсах, вспоминала: «Это было удивительное учебное заведение, ни на какое другое не похожее. Хотя оно называлось Республиканские курсы, но количеству предметов, а главное – качеству преподавания мог позавидовать любой институт. Во всем чувствовался новаторский, творческий подход Образцова. <…> Каким трогательным, маленького роста, со смешным хохолком реденьких волос, сам чем-то похожий на куклу, был известный профессор Богатырев, темпераментно рассказывающий нам историю народных зрелищ!» [354] .

На своих лекциях Петр Григорьевич Богатырев, анализируя особенности искусства театра кукол, утверждал, что сама специфика этого искусства, в котором «актер заменен кукольником в неразрывном единстве с куклой», диктует необходимость «говорить о двух различных, хотя и близких, семиотических системах театрального искусства: семиотической системе кукольного театра и семиотической системе театра „живых актеров“» [355] .

В 1940-х – начале 1950-х годов эти различия многими «кукольными» режиссерами считались надуманными и, как следствие, вторгаясь в «семиотическую систему театра живых актеров», куклы создавали правдоподобную имитацию драматического спектакля.

Среди блистательной плеяды ученых и педагогов Курсов театра Образцова достойное место занял и режиссер Виктор Алексеевич Громов. Он преподавал «Работу режиссера с актером».

Когда нам для работы предложили комедию Гольдони «Кьоджинские перепалки», – вспоминала М. Цифринович, – всевозможные упражнения сменились конкретной работой над пьесой, над образами. Все разговоры об образах, по мнению нашего педагога, с самого начала должны были быть эмоциональными, задушевными. «Рассудок наш – и помощник, и помеха, так как таит в себе опасность отвлекать в сторону и несколько осушать, охлаждать процесс, – говорил Громов. – Лучше менее складно, но теплее объяснить все актеру. Театральное искусство состоит в бережном переводе „изнутри“ – „наружу“» [356] .

По существу – это была методика школы Михаила Чехова, сложившаяся как под влиянием Рудольфа Штейнера, так и в результате переосмысления идей и опыта Станиславского, Чехова, Сулержицкого, Вахтангова.

«Надо нам поставить перед собой все основные актерские вопросы, – учил своих студентов Громов, – пересмотреть свои силы в области актерской техники вообще, специально выдвинуть вопрос о работе воображения, подумать и практически начать работать над речью. Именно актеру театра кукол надо добиться огромного диапазона речи» [357] .

Параллельно с педагогической деятельностью в театре Громов продолжал активно работать и как режиссер-постановщик. 27 декабря 1946 года в ГЦТК была сыграна премьера его спектакля «Золушка» по пьесе Т. Габбе (художник В. Терехова, композитор В. Кочетов).