Ричард Лаймон. Ночь в тоскливом октябре

— Уверен, это будет великолепно, — сказал Киркус.

— Ну, давай завтра и я буду…

Я прошел мимо двери. Краем глаза увидел спину Киркуса. Кажется, он находился в комнате.

— А вот идет молодой Логан, — сказала миссис Фишер.

Черт.

— А он-то куда? — заинтересовался Киркус.

Я продолжил двигаться еще быстрее, чем раньше.

Зайдя за угол, я кинулся через фойе к парадной двери здания. И когда я уже открывал ее, Киркус окликнул меня:

— Эдуардо!

Попался!

Я начал торопливо придумывать отмазки.

Прикинься хладнокровным!

Удерживая дверь открытой, я с улыбкой повернулся к Киркусу.

— Решил прогуляться, — сказал я. — Ты идешь?

Он кивнул и поспешил ко мне. Я придержал для него дверь, а затем последовал за ним наружу.

— Докучают старые леди? — спросил я.

— Вовсе нет, — возразил Киркус. — Агнес чудесна. Мы волшебнейше провели время и, кажется, скоро я стану твоим соседом.

— Что?

— У нее есть свободная квартира наверху, всего за две двери от тебя.

— И ты думаешь о переезде?

— Это уже почти решенное дело, старина. — Он хлопнул меня по спине. — Разве не чудесно?

— Чудесно, — я попытался не выдать голосом своего шока.

— Это так восхитительно.

Я остановился на тротуаре перед домом и повернулся к нему:

— Можем поговорить об этом завтра, — сказал я. — Я должен идти.

— Решил не дремать, как я погляжу?

— Я почувствовал, что мне надо подышать свежим воздухом.

— Ну, позволь мне составить тебе компанию. Мы вместе вдохнем воздух этой бодрой октябрьской ночи.

— Вообще-то я надеялся на тишину и покой.

— С этим все в порядке, — сказал Киркус. — Клянусь сердцем матушки.

Я повернул направо и пошел дальше. Киркус не отставал.

Спустя пару минут он спросил:

— И как прекрасная Эйлин восприняла тот факт, что ты оставил ее?

— Она спит.

— И ты воспользовался возможностью улизнуть.

— Не надоедай, а?

— Ты улизнул в надежде найти меня?

— Только в твоих мечтах, Киркус.

Он негромко рассмеялся.

— Мечтать не вредно.

— Тебе не нужно идти домой?

— Вовсе нет.

Да что ж мне сделать, чтобы избавиться от него!

— Ничто не доставит мне большего удовольствия, — сказал он, — чем скоротать ночь с тобой, Эдуардо.

— Я правда предпочел бы побыть один.

— Ты просто говоришь так. Никто не любит быть один.

— Говори за себя.

— Куда мы идем? — спросил он.

— Я иду этой дорогой, — выделил я первое слово.

— Я тоже иду этой дорогой.

До сих пор мы оба направлялись на север по улице Феромонта. Хотя я вышел гораздо раньше обычного, имело смысл сразу взять верное направление.

— Какая восхитительная ночь, — сказал вскоре Киркус. — Холодный октябрьский ветер, кружащие листья, танцующие тени. Я будто очутился в рассказе Рея Брэдбери.

— А я чувствую себя героем Гора Видала.

Киркус захихикал и шлепнул меня по заднице:

— Гадкий мальчишка!

Глава пятьдесят вторая

Когда вдали показался Феромонтов мост, Киркус спросил:

— Так куда мы на самом деле идем, старина?

— Вперед, — ответил я.

— За мост?

— Далеко за мост.

— У тебя должен быть какой-то конечный пункт.

— Пышечная «Данди».

— Ты прикалываешься.

— Не-а, — если он не отвяжется, подумал я, то туда и пойду. Может, возьму пару пончиков и чашку кофе и проведу с Киркусом какое-то время, а затем избавлюсь от него и поищу Кейси.

— До нее мили.

— Я вполне могу пройти мили перед сном.

— О, Боже.

— Можешь идти со мной, если хочешь, но это уж тебе решать. С тобой или без тебя, но я иду в пышечную «Данди».

— Должно быть, ты сумасшедший.

— Правда! Я нервный — очень даже нервный, просто до ужаса, таким уж уродился; но как можно называть меня сумасшедшим?[20]

— Восхитительно! Цитата на каждый случай.

— Просто пытаюсь впечатлить тебя, дружище.

— Если ты надеешься впечатлить меня — цитируй Камю.

— Ну раз так, то тебе придется оставаться невпечатленным.

Мы начали пересекать мост. Из четырех шаров в старомодных фонарях по его углам три были темны, и только один источал мутный свет. Как и в прошлую ночь.

Мы уже прошли мост до половины, когда Киркус сказал:

— Ну разве ты не в восторге от Мельничного ручья?

— Он довольно мил.

— Так живописно и романтично, — с этими словами он развернулся и подошел к парапету.

Я остановился, но не последовал за ним.

Он обернулся и поглядел на меня.

— Ты так сильно спешишь навстречу пышкам и пончикам, что у тебя нет даже минутки задержаться и насладиться красотой ночи?

— Весьма много минуток.

— Я должен придумать характеристику, которая особо привлечет тебя. Он такой… Эдгарпошный!

— Ручей?

— Старый, мрачный мост. Тебе так не кажется?

— Наверное, кажется.

Он поманил меня.

— Прошу.

Я просто стоял и смотрел на него.

— Обещаю не приставать, — покачал он головой.

— Это утешает. Ты идешь?

— Ты иди сюда.

— Неохота.

— Боже, чувак. Все, чего я хочу — это чтобы ты задержался тут на пару минут и насладился видом.

— Я тебя не останавливаю. — С этими словами я продолжил путь. Бросил через плечо: — Увидимся позже.

— Я не могу уйти и оставить тебя, старик. — Пусть говорил он, как всегда, напыщенно, я уловил в его голосе нотку горечи.

— Ладно, — сказал я. — Я тебя подожду.