Рихард Феникс. Остров. Книга 2

— Разговор, несомненно, очень важен. Особенно для тех, кто ранее считался друзьями. Но я должен вас предупредить, что Шермида находится под моим покровительством на территории моего особняка, поэтому я останусь и буду иметь слово в предстоящей беседе. И ещё, господин проницательный детектив, поскольку я представляю Ярмехель, весь мой дом живёт по его законам и подчиняются его девизу: «Выгода превыше всего!» Посему, если моей протеже будет невыгодно отвечать на какой-либо из ваших вопросов, она откажется от этого и будет в своём праве.

— У вас очень хитрый девиз, — оценил Нолан.

— Благодарю! Иначе в нашем мире не выжить. Всё по заветам нашего Патерио-Энба Жигъе Фаррю.

— А он, что, уже умер? — спросил Урмё и стряхнул с плеча руку друга.

— Как вы могли такое предположить⁈ Ах! Он жив! Он в самом расцвете сил! Но именно он, Жигъе Фаррю, создал ещё в молодости наш прекрасный свод законов.

Нолан припомнил слова Симона: первым, кого нужно было опоить Тавиру, прикинувшись пажом, был главный Энба-олень Ярмехеля, или, как они его называли, Патерио-Энба. Да, Феникс слышал об этом легендарном дельце, но думал, что тот давно почил. Сейчас ему должно быть где-то под сто двадцать лет — невероятный возраст для представителя его племени.

— Рад слышать, что он здравствует, — кивнул Урмё. — И всё же пригласите Шермиду. Ей не избежать этого разговора.

Маурицио пошарил под собой, достал серебряный колокольчик и позвонил. Вошла служанка.

— Позови леди, — велел советник.

— Как прикажете леди одеться? — бесцветным голосом уточнила служанка.

— В платье цвета февральского дождя.

Дверь закрылась. Маурицио лёг на спину, потянулся, выпростав за головой из широких меховых рукавов бледные тонкие руки, сказал, будто ни к кому не обращаясь:

— Мой дом — мой форт. Иметь в союзниках форт — сладкая, почти недостижимая мечта любого здравомыслящего правителя. И для этого союза вовсе не нужно покупать себе место.

— Что вы имеете ввиду? — Нолан нахмурился, чуя двойное дно.

— Не более того, что сказал, — усмехнулся советник.

Глава 64 Новые данные

Огненная паутина следовала за отправленной служанкой. Девушка передала по цепочке приказ. Люди — плотные сгустки, проходящие через паутину Нолана, — двигались плавно и медленно. Поэтому, когда из дальней комнаты кто-то направился быстрой и решительной походкой, Феникс понял, кого вскоре увидит.

Шермида в строгом сером платье с гербом Ярмехеля на груди ворвалась в кабинет. Нолан едва успел предупредить Урмё, чтобы не смотрел на символ Энба-оленей и не говорил при нём «да», как женщина обхватила обоих бывших друзей за шеи, прижала к себе, запустив коготки в шевелюры, касаясь язычком заалевших ушей, зашептала сладко и приторно:

— Мои любимые, вы меня пришли навестить⁈ Я тронута! Я ждала вас. Мы снова вместе так скоро. Как было бы славно и вовсе не расставаться.

— Шермида, задушишь, — фыркнул Урмё, похлопав её по спине.

— Я просто рада вас видеть, — мурлыкнула она, куснув его за ухо. — А ты рад? — Чуть отстранилась, позволяя себя рассмотреть. Старший детектив открыл было рот, чтобы сказать «да», но покосился на напарника и ответил, чуть щурясь:

— Ты бесподобна, Шермида!

— А Нолан? Мой сладкий, что с тобой приключилось? Ты постарел… Но мне нравятся зрелые мужчины. Так солидней, есть в этом особый шарм, который оценят только опытные леди. Ты, я надеюсь, меня тоже рад видеть⁈

— А кто не был бы рад увидеть такую красавицу⁈ — ответил Феникс, сам того не желая.

Женщина одобрительно улыбнулась.

— Чем вы меня ещё порадуете?

— У нас есть доказательства, что ты причастна к нападению на советников и Маджера, — без тени улыбки ответил младший детектив.

Заливистый смех стал ему ответом.

— А с этого места поподробней!

Фыркнув, Шермида села рядом с лежащим хозяином дома, опёршись локтём ему о бедро и, кусая пухлые губы, глядя на бывших друзей. Золочёные рога блестели в свете свечей.

Нолан пересказал фрагменты, виденные в памяти Маджера так, будто тот их поведал. Шермида качнула головой.

— Любовь моя, зачем ты говоришь неправду? Он не мог этого рассказать.

— Почему? — опешил Нолан.

Сомневаться в новой опасной силе было оскорбительно, да ещё проклятое желание обладать Шермидой, бесконтрольное, дикое, жадное, вновь захлёстывало его, сбивало с рабочего настроя. Женщина переглянулась с Маурицио, скользнула ему ладонью меж пол халата, провела по ноге. Томное выражение лица Шермиды, её действия сводили Нолана с ума. Он знал, что это же испытывал и Урмё.

— Потому что Маджер купил у Энба-оленей эликсиры забвения и молчания. И последний выпил при мне. Поэтому, что бы там ни было, он не мог об этом рассказать.

— Но… Шермида, ты отрицаешь только это. Остальное признаёшь? — громко сглотнув, сказал Урмё.

— Как минимум, я не могу сказать, что это ложь.

— Кто давал распоряжения нападений и убийств? — Старший детектив с трудом взял себя в руки.