Рихард Феникс. Остров. Книга 2

Бэн откашлялся, с облегчением услышал собственный голос. Обойдя волчицу по кругу, рассмотрел и детально исполненную шерсть, и когти на лапах, и бусины сосков в ореолах меха, казавшегося на ощупь настоящим, мягким и пушистым. «Изумительная работа», — с восторгом думал парень, проводя рукой по холодному металлу. Отошёл и улыбнулся. Да, ему не показалось, статуя действительно была больше настоящего волка. А вот с Энба вполне могла бы потягаться размером.

— Той, кто пела в ночи, благословляя рассвет Макавари, — прочитал Бэн выбитую на плите надпись, поглаживая острые края букв.

Он почесал статую за ухом, как всегда ласкал Сагайрада, заглянул в искрящиеся серой слюдой глаза и покинул тихое место, как само собой разумеющееся приняв вернувшиеся звуки.

Даже там, в тишине зачарованного места, Бэн не смог произнести вслух своё желание, оно едва оформилось в голове, но с каждой минутой становилось всё сильнее. Парень пылко, сбиваясь и начиная вновь, мысленно твердил: «Я хочу познать все премудрости лекарского дела. Я хочу быть тем, кто спасёт всех нуждающихся от хворей! Я хочу встретить Рихарда вновь!». Он повторял и чувствовал благословляющий взгляд волчицы в спину, и знал: всё правильно, всё идёт своим чередом.

За день до изменившего привычный уклад жизни представления Ирнис затащила его, боящегося высоты Бэна, на самый верх крепостной стены, обнимающей Лагенфорд. И там, в духоте звёздной ночи, рассказала историю своей семьи. Поэтому, покинув статую, толстяк почти не сомневался, кому она была посвящена — матери Ирнис, строптивой княгине Энба-волков Иринайе.

Она, беременная, сбежала от побоев мужа, яростного князя Азару, шла на юг, пока не добралась до этих краёв. Недолго пробыла в старом маяке за скалой и направилась к Лагенфорду, потому что почти пришло время рожать. Княгиня с великим трудом перебралась через горы и там её, обессиленную, измождённую дорогой, истощённую плодом и недоеданием, нашёл старый Феникс, дед Рихарда, и помог. Вот так в Красных горах появилась на свет маленькая дерзкая волчица, княжна Ирнис. С детства она неоднократно пыталась убить своего отца, разрушить поселение Энба-волков и сбежать, но все попытки были безуспешны. В конце концов князь Азару договорился с дочерью, что отправит её в Лагенфорд на учёбу с полным пансионом. На том и сошлись. Но Ирнис и этим не осталась довольна. Она хотела скорее вырасти и править своим малым княжеством, помогать соплеменникам, охранять родовые земли.

Бэну сложно было понять такие желания. Хоть он и слышал с детства, что сам, когда вырастет, станет главой гильдии пастухов заместо своей матери, в это не верил, да и особого желания не испытывал. Всё больше ему нравились знакомства с разными людьми да лекарское дело — какие уж тут овечки с непрерывной заботой о них.

А сейчас князь Энба-волков похаживал к пастушке овец с весьма недвусмысленными пожеланиями. Бэн не волновался за мать: у той была очень тяжёлая рука. Элеонора ни одному мужику не давала спуску. И все её любовники, кто себе позволили хоть малую грубость, жестоко за то поплатились. Ухо одного до сих пор лежало между ветвей дуба за сараем, если птицы, конечно, не утащили. Да и Ирнис было сподручнее присматривать за отцом в предместьях Лагенфорда. Она знала о похождениях князя, но использовала это себе во благо, вытрясая за молчание деньги и всякие подарки. А новая княгиня, заменившая Ирнис мать, безропотно ждала супруга на севере и даже ни разу не попрекала князя за разгульные похождения.

Бэн не понимал, зачем Ирнис рассказала всё это, но был счастлив и благодарен за оказанное доверие. И девушка всего за несколько дней стала как родная сестра, к мнению которой он прислушивался. Потому сейчас, разглядев статую волчицы, парень не нуждался больше в истории призрака, ведь знал её, и наверняка лучше, чем все в этом городе.

Он посмотрел через арку на море, казалось, что если Рихард не нашёлся в Макавари, то должен быть где-то, возможно в этих бескрайних водах. Нужно было искать лучше или ждать, когда юный смешливый Феникс вернётся. Ждать Бэн умел. А ещё — верить в лучшее.