Рикошет

Они идут рядом. Широкоплечий, выше среднего роста, Кромов и невысокий, худенький, но весь как-то ладно скроенный Добровольский. На оперуполномоченном — сутулящая его пухлая спортивная куртка. На следователе — элегантное двубортное пальто.

— Лихо ты от меня тогда улизнул, — сокрушенно качает головой Добровольский. — Шмыг! И нет его…

— На задержание вызвали, — оправдывается Кромов.

— Кого это ты задерживал? — приостанавливается следователь.

— Да так… бухгалтера одного…

Кромов подбежал к группе граждан, суетливо окруживших вход в подъезд жилого дома. Чтобы сразу внести ясность, бросил:

— Уголовный розыск!

Две пожилые тетки — фигурами, набитыми авоськами, пальто местной фабрики, возбужденными лицами похоже на сестер-близнецов — наперебой принялись рассказывать о случившемся.

— Кто потерпевшая?! — резко оборвал гомон оперативник.

Из-за спин теток робко вышла тщедушная женщина-подросток с шестимесячной завивкой на голове:

— Я…

Голосок прозвучал тихо и неуверенно, словно до сих пор не могла она понять, с ней ли произошло несчастье или с кем другим.

— Он был вооружен? — отрывисто спросил Кромов.

— Да-а…

— Нож?

— Кажется, нож… блеснуло что-то… узкое, длинное… — почти прошептала потупившаяся потерпевшая.

— Прямо к горлу подставил! — взметнув руку к слоеному подбородку, подсказала одна из теток.

Продолжая смотреть на застенчивое лицо потерпевшей, Кромов спросил:

— Внешность запомнили? Узнаете, если что?

— Да-а… Злобная такая…

— Старшину милиции не видели? — оглядев людей, поинтересовался Кромов.

— В подъезде он, тута, — поспешила вставить другая тетка. — Старенький… Ой, пырнет его бандюга!

Кромов пропустил мимо ушей этот вопль, взглянул на пожилого моряка с погонами капитана третьего ранга:

— Товарищ военный…

Повисшая на руке моряка женщина негодующе всхлипнула:

— Никакой он не военный! Военруком в школе работает!

— Прекрати! — холодно прошипел муж.

— Вырядился! — в голосе женщины звучало нечто, очень похожее на заурядную ненависть.

Кромов прервал перепалку:

— Товарищ капитан третьего ранга, оставайтесь с женщинами, если кто-нибудь выйдет из подъезда, задерживайте… И сразу зовите меня…

Не мешкая больше ни секунды, Кромов кинулся к дверям девятиэтажки.

Старшина Яремчук был старшиной не только по званию, но и по занимаемой в отделе милиции должности. Уже тридцать лет он ежегодно, по осени, выдавал работникам обмундирование и в течение всего года следил за кучей всяких хозяйственных мелочей. Всегда бубнил что-то под нос, путая русские слова с украинскими, ворчал, когда приходили в каптерку с просьбой заменить замок в двери кабинета. Присматривал он и за пятнадцатисуточниками, делающими в отделе капитальную уборку, самолично руководил ремонтом помещений. Оперативной работой он никогда не занимался.

Поэтому Кромов и спешил.

Однако застал старшину в самом безоблачном настроении. Смуглое до черноты, но не от загара, а от природы лицо Яремчука довольно осклабилось:

— Катается, подлюка!

— Катается…

Кромов подошел к закрытым дверям лифтовой шахты, прислушался. Звук движущейся кабины то уходил вверх, то замирал, то приближался, потом снова уползал к последним этажам.

— Минут пять ездит, — посетовал старшина. — И не ухватишь.

— Так, так, так, — пробормотал Кромов, на мгновение задумавшись.

Старшина задрал голову, придерживая фуражку, зычно гаркнул:

— Эй! Кончай баловать! Спускайся! Все одно поймаем!

Лифт остановился примерно на пятом этаже, раздался вспугнутый топот нескольких ног, хлопок двери, детские голоса. Яремчук озадаченно повернулся к оперуполномоченному:

— Никак и взаправду малятки шалили…

Кромов шагнул к лестничному пролету и остановился. Навстречу спускался улыбчивый молодой человек в шляпе с узкими полями, сереньком плащике, застегнутом не все пуговицы, из-под которого виднелся аляповатый галстук, какие еще встречаются на интеллигентах из сельской местности. Освобождая Кромову дорогу, молодой человек чуть прижался к перилам, с удивлением воззрился на переминавшегося старшину, продолжил спуск.

Кромов пропустил его, тоже посмотрел на старшину, а потом тихонько выглянул из подъезда.

Молодой человек спокойно проследовал мимо галдящих теток, даже, кажется, слегка кивнул им. Но чем дальше удалялся он от подъезда, тем торопливее становились его шаги.

Кромов вышел на улицу, спросил у потерпевшей:

— Он?

— Не-ет… — в сомнении повела плечом девушка.

Кромов крикнул громко:

— Молодой человек! Задержитесь, пожалуйста!

И молодой человек допустил ошибку — бросился бежать. Сразу же активизировались тетки:

— Держи его!

— Стой, бандюга!

Без особого труда Кромов нагнал беглеца, но валить на землю не стал, придержал за рукав:

— Не надо спешить… Вас же просили задержаться…

Интонации его голоса были самые миролюбивые, только сузившиеся глаза ни на секунду не выпускали из виду рук задержанного.

— Я не понимаю… — изумленно посмотрел на Кромова молодой человек, но руку не выдернул.

— Уголовный розыск, — буркнул оперуполномоченный.

— Уголовный розыск? — вздрогнули реденькие ресницы. — Не понимаю… Я на курсы повышения квалификации приехал, в командировку… Бухгалтер я…

— Откуда приехали?

— Из Тогучина…