Рим. Взгляд со стороны

Наше настоящее противоречиво: с одной стороны планета объединяется, с другой стороны, каждый этнос, каждая культура утверждает свою идентичность, подчас в противостоянии остальным. Не прекращаются войны и угрозы военных действий. Продолжатся ли в будущем местные конфликты, которые со времен последней Мировой войны унесли по некоторым подсчетам 60 миллионов жизней? Или наступит эпоха «войны цивилизаций», как утверждают некоторые американские политологи, имея в виду численно растущий исламский мир?

Как бы то ни было, конфликты нисколько не помешают экономической и технической унификации человечества. И тогда наступит черед — мы уже видим предзнаменования этого — того, что Ницше называл великими «войнами духа». На этом фоне предположительно вырисовывается перспектива общего будущего христиан. Оно представляется нам не иначе, как в свете смерти и воскресения Христа. Основные принципы этого будущего являются для нас одновременно и побуждением к деятельности, которая должна быть направлена на решение следующих задач:

- преодолевать современность изнутри;

- дать решительный ответ существованию зла;

- осмыслить с богословской и духовной точки зрения планетарную глобализацию;

- выработать новый стиль жизни.

Преодоление современности изнутри

Современность, как освобождение от клерикальных ограничений, позволяет сделать удивительные открытия. В области познания мира человечество приблизилось к постижению туманностей и бесконечно малых частиц материи. В изучении человека, его тела и его души, произошел переход, как кто–то не без юмора заметил, от исследования «пещерного человека к пещерам в самом человеке». В искусстве на путях освобождения был достигнут расцвет субъективности. В сфере политики не прекращаются попытки создания такого правового государства, которое не претендует навязывать истины, но дает возможность для свободного поиска и свидетельства.

В этом смысле современность будет продолжаться, пафос свободы невозможно ограничить и умалить. Вместе с тем, в сегодняшнем мире нельзя отрицать нарастание сомнений и тревоги. Наша задача состоит в том, чтобы быть чуткими к этим внутренним процессам и уметь со смирением предложить свой путь, засвидетельствовать своим примером возможность подлинной свободы, не влекущей к границам небытия. Каким образом? Предлагая последнее оправдание существованию, «направляя» научный и технический прогресс, углубляя солидарность до общения и единения.

1. Никогда еще смерть не была столь отрицаема и столь обнажена. Небытие разъедает все, все превращает в насмешку, вызывает пароксизм, отдаваясь которому, люди рискуют своею жизнью и жизнью других. На столе студента, покончившего жизнь самоубийством, была найдена записка со словами: «Я убиваю себя, потому что жизнь не имеет смысла». В ответ на это недостаточно утверждать ценность жизни как таковой, перед лицом небытия человек естественно хватается за жизнь, но она неизбежно оказывается имеющей привкус смерти («мертвая жизнь», как говорил св. Гриигорий Нисский). Лишь в свете воскресения Христова, в огненных веяниях Духа нам открывается пространство преодоления смерти. Есть люди, которые глубоко переживая то, что на аскетическом языке именуется «памятью смертной», в своем сердце обретают Того, Кто навсегда встал между человеком и небытием: воскресшего Христа, «смерти и ада победителя». В таком случае можно пытаться любить, пытаться жить: жизнь вечная начинается с этого момента.

2. «Направлять» научный и технический прогресс. Сегодня человек не знает, что делать с мощью, которой он обладает. Наука уже осознает свою ограниченность, не пытаясь детерминировать и исчерпать реальность, она, однако, оказывается перед лицом хаоса. Биология, в прометеевском порыве претендует на то, чтобы создавать жизнь, изготавливать человека на заказ. Отброшены оказались наиболее фундаментальные установки, регулирующие взаимоотношения между мужчиной и женщиной, между родителями и ребенком. Человек обрушивается на любые «табу» и превращается в «вожделеющий механизм», становясь невероятно одиноким. Эмбрионы подвергаются замораживанию и потом уничтожаются. Нарушаются биологические ритмы земли, что приводит к денатурализации самой природы. Безобразные мегаполисы с отравленной экологией становятся очагами насилия.