Читаем Рисунки на песке полностью

Плюшкин сыгран Смоктуновским ярко и умно. Но опять же что-то не задалось у Швейцера и с этой гоголевской поэмой. И она, несмотря на все ожидания, не прозвучала. Хотя и Гоголь там присутствовал, и с ума сходил, и рукопись сжигал, а вышло нечто вроде «Дороги» А. Эфроса. И не смешно, и не страшно, и не поэтично.

Словом, пик успеха И. М. Смоктуновского пришелся на конец 50-х, все 60-е и 70-е годы. Он продолжал играть, играл много, снимался тоже немало… Никогда не играл плохо, позорно, в позорном. Всегда в театре и кино был на уровне, но что-то стало исчезать…

Однажды Бродскому кто-то сказал: «В последнее время (речь шла о конце 80-х — начале 90-х), вы стали писать много хуже, чем в 60-е и особенно в 70-е годы, отчего?» Поэт ответил: «А кто вам сказал, что когда человек стареет, он должен писать лучше?» Что-то в этом роде. Про поэтов не знаю, поздний Тютчев и поздний Давид Самойлов или Арсений Тарковский мне по душе. И у позднего Бродского есть шедевры. Однако и это правда — играть с годами становится все труднее. Знаю теперь по себе.

Искусство, и театр особенно, — дело молодых. Почему особенно? Ты на виду. Ты сам свой товар, выставленный на обозрение почтенной публики. Всяк, кому не лень, тебя обсуждает: «Ах, как он постарел. А помните его в такой-то роли, в таком-то спектакле? Как он был хорош! Признаюсь, я была влюблена в него». И так далее в том же духе. И мы, актеры и актрисы, все это слышим, даже если это не высказывается вслух прямо в глаза. Хотя случается и такое. Особенно трудно приходится актрисам. Переход на возрастные роли воспринимается ими трудней, чем мужчинами, особенно если ты была героиней или инженю, а не характерной актрисой с младых ногтей, как Раневская или Лия Ахеджакова.

Но дело не только в твоем товарном виде, отграничивающем тебя от ряда твоих еще не сыгранных ролей, хотя и это больно и непросто пережить, так как возрастных ролей, достойных дарования того же Смоктуновского, значительно меньше, а в кино — и вовсе кот наплакал.

Но есть еще что-то в этом старении мешающее принять без душевного ропота старость. Это что-то — постоянные размышления, сомнения на фоне уходящей энергии, жизненных сил, гена радости, без которого трудно жить.

И актер начинает дергаться, искать выход из безвыходного положения. Советский актер в особенности. А если его старение пришлось на «перестройку», на изменение всех приоритетов, в первую очередь художественных, — для многих этот процесс оказался трагичным. К старости советский актер по определению не мог стать состоятельным, материально независимым человеком, даже если в Советском Союзе он был самым высокооплачиваемым актером. Даже если жил, расчетливо экономя, получая премии и льготы. Как максимум, у него великолепная квартира в центре Москвы, дача в Подмосковье, дорогая машина.

Все мною перечисленное — у единиц. Чтобы это иметь, актер пахал как проклятый. Заработок в кино, не говоря уже о зарплате в театре, даже во МХАТе, не мог обеспечить даже этого минимума (максимума) материальных благ. Все, и даже народные любимцы — Евгений Леонов, Евгений Евстигнеев, Михаил Ульянов, Юрий Яковлев, — крутились, как могли. У одних — бесконечные концерты во всех регионах нашей необъятной, от любых организаций (филармония, Бюро пропаганды советского киноискусства, общество книголюбов, общество «Знание»), на любых площадках — от филармонических до клубных и жэковских, выступления на заводах в обеденный перерыв, на стройплощадках, в поле для собирающих картошку студентов и т. д. и т. п.

Радио (интеллигентный заработок в пределах Москвы) — актеры играли, читали все, что давало хоть какие-то заработки. Телевидение — играли, читали, участвовали. Кто-то преподавал. Кто мог, в театральных училищах — во МХАТе, в Щукинском, в Малом, в ГИТИСе. Некоторые добивались профессорских ставок, в сущности, мизерных, если педагог выкладывался, а не халтурил. Большинство преподавали в драмкружках и любительских студиях. Выступали в качестве гастролеров в чужих театрах, в провинции, исполняя свои коронные роли. Я все это испытал на собственной шкуре, знаю не понаслышке, знаю, сколько сил на это уходило у каждого из нас, известных киноактеров, театральных звезд в те советские времена. Мотались все, даже А. К. Тарасова и П. В. Массальский — корифеи МХАТа, народные-перенародные…

Пахал, чтобы обеспечить жизнь семьи и жить более-менее достойно, и великий Смоктуновский. При этом халтурщиком не слыл. Готовился к каждой радиозаписи. Приходил на улицу Качалова, снимал обувь, надевал домашние туфли, заваривал чай и начинал всерьез трудиться. Радио его любило, и он своим удивительным голосом озвучил немало художественной литературы. Когда-то им и другими сделанное звучало в эфире и находило (или так казалось?) благодарного слушателя. Сознание важности делаемого поддерживало дух, принося и кое-какие материальные дивиденды. Опять же знаю по себе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зеркало памяти

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Рисунки на песке
Рисунки на песке

Михаилу Козакову не было и двадцати двух лет, когда на экраны вышел фильм «Убийство на улице Данте», главная роль в котором принесла ему известность. Еще через год, сыграв в спектакле Н. Охлопкова Гамлета, молодой актер приобрел всенародную славу.А потом были фильмы «Евгения Гранде», «Человек-амфибия», «Выстрел», «Обыкновенная история», «Соломенная шляпка», «Здравствуйте, я ваша тетя!», «Покровские ворота» и многие другие. Бесчисленные спектакли в московских театрах.Роли Михаила Козакова, поэтические программы, режиссерские работы — за всем стоит уникальное дарование и высочайшее мастерство. К себе и к другим актер всегда был чрезвычайно требовательным. Это качество проявилось и при создании книги, вместившей в себя искренний рассказ о жизни на родине, о работе в театре и кино, о дружбе с Олегом Ефремовым, Евгением Евстигнеевым, Роланом Быковым, Олегом Далем, Арсением Тарковским, Булатом Окуджавой, Евгением Евтушенко, Давидом Самойловым и другими.

Андрей Геннадьевич Васильев , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Детская фантастика / Книги Для Детей / Документальное
Судьба и ремесло
Судьба и ремесло

Алексей Баталов (1928–2017) родился в театральной семье. Призвание получил с самых первых ролей в кино («Большая семья» и «Дело Румянцева»). Настоящая слава пришла после картины «Летят журавли». С тех пор имя Баталова стало своего рода гарантией успеха любого фильма, в котором он снимался: «Дорогой мой человек», «Дама с собачкой», «Девять дней одного года», «Возврата нет». А роль Гоши в картине «Москва слезам не верит» даже невозможно представить, что мог сыграть другой актер. В баталовских героях зрители полюбили открытость, теплоту и доброту. В этой книге автор рассказывает о кино, о работе на радио, о тайнах своего ремесла. Повествует о режиссерах и актерах. Среди них – И. Хейфиц, М. Ромм, В. Марецкая, И. Смоктуновский, Р. Быков, И. Саввина. И конечно, вспоминает легендарный дом на Ордынке, куда приходили в гости к родителям великие мхатовцы – Б. Ливанов, О. Андровская, В. Станицын, где бывали известные писатели и подолгу жила Ахматова. Книгу актера органично дополняют предисловие и рассказы его дочери, Гитаны-Марии Баталовой.

Алексей Владимирович Баталов

Театр

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары