Робинзон Крузо

И впрямь, страх возможного несчастья труднее пережить, чем само несчастье. В тяжелой дремоте я проворочался всю ночь, под утро забылся тревожным сном, а когда проснулся, почувствовал себя намного лучше, чем в минувшие дни. Я стал рассуждать гораздо спокойнее и вот к какому выводу пришел.

Мой остров необитаем, это так, но он лежит недалеко от материка или других островов, возможно населенных туземцами. Сюда, к острову, богатому дичью и растительностью, дикарей могло привлекать стремление расширить свои владения или же их легкие пироги время от времени приносит течением или внезапным ветром. Как бы там ни было, они, скорее всего, периодически посещают остров. За пятнадцать лет я не повстречал ни одного туземца, но это ничего не значит – я и своего-то острова толком не знал, а жил и осваивал только те места, куда меня забросило кораблекрушение. Кроме того, если дикари и высаживались на берег, то ненадолго, в противном случае за эти годы я обнаружил бы более явственные следы их присутствия. Скорее всего, они проводили тут совсем немного времени и сразу уплывали, пользуясь сменой приливов и отливов.

Из этого следовало, что мне необходимо обеспечить свою безопасность, если вдруг они появятся на побережье. То есть позаботиться о надежном укрытии, в котором я могу спрятаться, заметив что-нибудь подозрительное…

Я обошел свое убежище и сразу увидел, что наружный выход моего подземного хода ничем не защищен. Три года назад я посадил за частоколом деревья, и теперь они густо разрослись, но перед входом в подземную галерею образовалась небольшая утоптанная площадка. Я исправил этот недостаток, а заодно забил кольями промежутки между деревьями – теперь они стояли сплошной стеной. Мой форт был окружен двойным кольцом защиты, которую я также усилил: засыпал землей, песком, ветками и старыми корнями пространство между живой изгородью и частоколом. И это еще не все! У меня в кладовой хранились семь мушкетов, привезенных с корабля. Я зарядил их и подобно морским пушкам поместил в узкие бойницы, которые оставил во внешней стене. Теперь я был готов отразить любое нападение.

Много месяцев я потратил на работу, но и на этом не остановился. Всю луговину перед моей крепостью я засадил похожими на ивы деревьями. Они хорошо и быстро прижились. Через два года там уже шумела молодая рощица, которая вскоре обещала стать совсем непроходимой, и вряд ли кому-нибудь могло прийти в голову, что за ней скрывается человеческое жилье. Чтобы добраться домой, я пользовался подземной галереей – ее я тоже основательно укрепил.

Итак, я принял все меры, чтобы обезопасить себя от внезапного нашествия и дать достойный отпор врагам. Я трудился не покладая рук, хотя подстегивала меня не реальная опасность, а внушенный ею панический страх.

В эти же месяцы работы я не забывал и о повседневных делах.

Мне приходилось постоянно ухаживать за своим стадом, ведь козы кормили и одевали меня. Я стал реже охотиться, тем самым сберегая время для другой работы. Поголовье коз росло, и я стал подумывать, как сохранить их от посторонних глаз в случае опасности. Конечно, можно было бы вырыть большую пещеру и при необходимости загонять их туда, но я ограничился тем, что начал сооружать еще несколько загонов в таких укромных местах, где их нелегко было обнаружить. В этих загонах я собирался поместить козлят – тогда, если бы основное стадо погибло, я смог бы без особых хлопот вырастить еще одно.

Я заново обследовал окрестности и нашел подходящее место совсем недалеко от моего форта. Это была небольшая поляна в лощине, со всех сторон окруженная непроходимыми зарослями, – в них-то я и заблудился однажды, возвращаясь домой с восточного побережья. Поляна была не больше трех акров, и ее сплошной стеной обступали деревья. Мне это было на руку, поскольку здесь уже имелась естественная ограда и специально ничего не нужно было строить. Я сразу принялся за работу, а через месяц все было готово для того, чтобы перевести сюда коз. Отобрав десяток козочек и пару козлят из последнего приплода, я благополучно переселил их на новое место. Еще с неделю я провозился над окончательным укреплением изгороди, а заодно проследил, как осваиваются мои животные в новых условиях. Все шло просто замечательно…

Два года минуло с того злополучного дня, когда я увидел чужой человеческий след и потерял покой. И хотя ни одна живая душа больше не появлялась на острове, я все равно продолжал жить в тревоге. Мое безмятежное существование закончилось навсегда.