Робкий Лев

Но, слава Богу, есть жена,

И от сумы спасла она!

Роман призвал своё терпенье

И подрядился на пельмени.

Захваченный в водоворот

Дел повседневных и забот,

Работал, страх превозмогая,

О нём порою забывая.

С деньгами стало веселей,

Романа радовал достаток…

Пришла пора плохих вестей —

И был закрыт его участок.

Он неудачу пережил,

На это месяца хватило.

Роман попробовать решил

На макаронах свои силы,

И целый год трудился там,

Терпел презрение хозяев,

Потом ушёл, теперь уж сам,

Устав от вечных нагоняев.

Он был лишён моральных сил

И мужества от невезенья,

И у Наташи попросил

Отсрочку для восстановленья.

Наташа, видя, что Роман

Устал, ему благоволила,

Пойдя на маленький обман,

Купить компьютер попросила.

И он увлёкся: целый год

Сидел, компьютер изучая,

Упорно двигался вперёд,

Дней и ночей не различая.

4

У них был сын, Борей Максим,

Но встречи были с ним коротки:

Максим на севере служил,

На атомной подводной лодке.

О, как гордимся мы собой,

Когда у нас родятся детки!

Потом смиряемся с судьбой,

Когда свиданья с ними редки:

У каждого из них своя

Судьба, что не даёт покоя,

Влечёт их в дальние края…

Подводников – на дно морское.

Когда твой сын на глубине,

Невольно на душе тревожно,

Но, зная, что не на войне,

С тревогою смириться можно…

Жаль, мы не вправе заключать

С самим Нептуном соглашенья —

Там, где бессильна наша власть,

Нередки жертвоприношенья.

Случилась страшная беда:

Разрушил корпус взрыв короткий —

И поглотила глубина

Весь экипаж подводной лодки.

Не смог оправиться Роман

После такого потрясенья…

Но взялся он не за стакан —

Читал до умопомраченья.

Глава 7. Издержки землячества

На лице у него попеременно выступал

не то страх, не то тоска и досада. Видно

было, что его одолевала внутренняя борьба,

а ум еще не являлся на помощь.

И. Гончаров. Обломов

1

Настал февраль, и с каждым днём

Росло Романа озлобленье.

Арапов вспоминал о нём,

Когда видал, что на мгновенье

Оставил он рабочий стол

И для разминки отошёл

На несколько шагов в сторонку,

И говорил с угрозой громко:

«Я вижу, ты у нас без дела?

Работу я тебе найду!»

Роман садился и несмело

Оправдывался на ходу.

Что недостаточно загружен,

Роман боялся подтверждать:

Зачем же он тогда здесь нужен?

Раз так – зарплаты не видать!

Борей на фоне сослуживцев,

Работой занятых счастливцев,

Себя изгоем ощущал

И о занятии мечтал.

Чтоб от других не отличаться

И у начальства быть в чести,

Гадал он, чем ему заняться

И как с людьми себя вести.

Он видел, что у тех заданий,

Что он так редко получал,

Нет чётких, ясных очертаний:

Как губ Арапова овал,

Они бесформенны, размыты

(Не линии, а бахрома),

Их цель и смысл надёжно скрыты

От неокрепшего ума.

Однажды, по пути к метро,

Роман, увидев, как овчарка

Ворону в зоне лесопарка —

То зрелище, как мир, старо —

Облаяла, подумал грустно:

«И у собаки дело есть,

А у меня, хоть встать, хоть сесть,

Дел нет, а без работы скучно».

О, горе, двадцать первый век!

Насколько жалок человек,

Что позавидовал собакам!

Пусть это будет сильным знаком.

2

Всё вызывало его гнев:

Потребность рано просыпаться;

По эскалатору спускаться

В метро глубокий страшный зев;

Пыль на полу; людской поток;

Противно пахнущий чеснок

На фоне пива или водки —

Дыхание лужёной глотки;

Вид опустившихся мужчин,

Что разучились чистить обувь

И знают тысячи причин

Не уступать места убогим;

Стаккато женских каблуков,

Подобно стуку молотков,

По нервам бьющее бичами;

Мешки под сонными глазами;

Овалы бледных женских лиц —

Ещё без губ и без ресниц,

А лишь готовых к нанесенью

Румян, помад, к подводке тенью —

Как для матрёшек заготовки,

Что для покраски, лакировки

Лишь подготовлены слегка

И очереди ждут пока;

Народ, встающий спозаранку,

Как вывернутый наизнанку,

Угрюмо шедший на завод,

Неся в кармане бутерброд;

Бутылки, воткнутые в снег,

Как памятник самодовольства,

Как признак буйства без помех

И бесполезного геройства…

Унылый вид… Потухший взгляд…

Рука с горящей сигаретой…

Возле метро он был не рад

Мелькать статистом в сцене этой…

И лишь бойцовые старушки,

Что, лихо шапки заломив,

Молотят сумками друг дружку,

Простор метро не поделив,

Порой немного отвлекали

И вызывали его смех…

Жаль, мало их, старушек тех,

Что избавляют от печали.

3

Но в середине февраля

Слегка поводья отпустили,

Когда к ним на исходе дня

Шумахера переселили —

С помощницей неясных лет,

Бумаг и папок ворохами,

Заявками на инструмент,

Двумя свободными столами.

Был переезд осуществлён

Стремительно, в одно мгновенье.

Евстрат был очень удивлён,

В словах сквозило раздраженье:

«Тебя я здесь не ожидал!

Теперь нарушена компактность! —

Затем, чтоб скрыть свою бестактность,

Евстрат Шумахеру сказал:

– Амелькина недавно встретил…» —

«И что же? Как сейчас Иван?» —

«Я перемены не заметил:

Амелькин, как обычно, пьян!»

Они немного посмеялись,

Потом снабженцы дружно взялись

В углу порядок наводить,

Где их решили разместить.

4

О столь невыгодном контрасте

Роман и думать не посмел —

Он статуей весь день сидел,

А рядом с ним кипели страсти:

Шумахеру цеха звонили

И кладовщицы приходили,

А он на них, как господин,

Смотрел с заоблачных вершин.