Род

– УБИЙЦА! – снова проскрежетала она, и Гита, прищурив глаза, поднялась с места.

С руки мальчика свисал амулет Карла – серебряный молот Тора.

– Отдай! – сказала Гита, устремившись к нему.

– МОЕ! – снова проревел Вёлунд и отдернул руку. Гита нырнула за болтающимся талисманом, но достался ей только удар коленом в живот.

Бьёрн рывком сбил Вёлунда с ног и стал отходить назад, волоча завывающего, колотящегося мальчишку к двери.

– Мое! – отчаянно выкрикнул тот. – Мое!

Бьёрн локтем распахнул дверь и вытащил сына наружу. Как только дверь закрылась, Агла накинулась на Тири.

– ТЫ! – прокричала она. – Ты должна нам виру за твоего полудурка-сына! Он убил моего мужа!

– Заткнись, ты, морда кобылья! – выплюнула Тири, не дрогнув даже перед лицом разгневанной Аглы. – Ты понятия не имеешь, что несешь! Вёлунд никого не убивал – он и нож-то держать не умеет!

– Это он! Это он! – визжала Гита так же яростно, как ее мать.

Хельга наблюдала, как за столом разворачивается другой разговор, бессловесный, но напряженный. Руна по-прежнему не отрывала глаз от Йорунн, упрашивая ее, требуя чего-то – внимания? Но тщетно.

– Хильдигуннюр! – взмолилась Агла. – Ты видела мальчишку – он полон злобы! Он опасен!

Ее лицо вытянулось и исказилось от боли.

– Мы никого не признаем виновным под моей крышей, пока не будем в этом уверены. – Голос Хильдигуннюр мог бы заморозить озеро. – Я не видела ножа. Я не видела крови. Мальчик мог подобрать амулет с пола. И спроси себя – мог ли он задумать убийство? Может, его мать права и он безобиден? – Она взглянула на Тири и кивнула головой в сторону двери, словно приказывая: иди к своей семье.

Перед глазами Хельги промелькнуло воспоминание: Вёлунд с топором в руках, так похожий на отца.

«Я расколол бы твою головенку».

Не может причинить вреда? Бьёрн с трудом одолел дикую силу своего сына. Не хочет, да – но не может?

Агла села на место, но все еще выглядела как готовая к прыжку волчица. Чуть помолчав, она сказала:

– Откуда ты знаешь, Тири? Откуда ты знаешь?

Тири остановилась на полпути к двери. Обернулась и посмотрела прямо на Аглу.

– Я его мать, – сказала она. – С ним нелегко, и он не идеален, но он мой сын. – Она не повышала голоса, но слова ее звучали веско: – Мой муж сказал мне, что это, – она указала на притихших гостей за столом, потом взметнула руку к потолочным балкам, – семья, и что семья – это самое важное.

Похоже, она хотела добавить что-то еще, но переборола себя.

Когда Тири вновь повернулась к двери, та открылась и вошли Бьёрн с Вёлундом.

Агла открыла рот, но пронзительный взгляд Хильдигуннюр утихомирил ее.

– Он успокоился, – сказал Бьёрн. – И я знаю, о чем ты думаешь, Агла. Ты думаешь, что это он сделал. Но я могу тебе поклясться, – он посмотрел прямо на нее, – что мой сын не убийца. Наверное, он просто подобрал амулет.

– С чего ты взял? – резко спросила Гита.

Голос Бьёрна не изменился, не стал громче. Он, подумалось Хельге, звучал устало и печально.

– С того, что порезы были ровными, в нужных местах. Это сделал кто-то, кто знает, как обращаться с ножом. – Он потер свою левую руку и поморщился, а потом продолжил терпеливым, успокаивающим тоном: – А мой сын сильный, это правда, но если бы это сделал он, то Карла мы бы просто не узнали. Он едва понимает, за какой конец ножа браться, да и то каждый раз подсказывать приходится.

Удивительно, но Агла, кажется, задумалась об этом.

– Он мог его подобрать, – пробормотала она. – Может быть.

Она снова села и принялась с подозрением осматривать каждого, пока не наткнулась на пристальный взгляд Хильдигуннюр. Старая женщина ласково улыбнулась вдове, и та опустила глаза в пол, громко шмыгая.

– Я знаю, что еще рано, – сказала Хильдигуннюр, – но, думаю, пора отдохнуть. Нам всем нужно выспаться.

– Мудрые слова, мама, – прогудел Бьёрн.

Уннтор, по-прежнему словно высеченный из разъяренной скалы, встал, не говоря ни слова, посмотрел на собравшихся родичей, и те, подчиняясь приказу, зашевелились и стали подниматься. Хельга заметила движение слева: Руна изловчилась придвинуться к Йорунн, с таким выражением лица, какого Хельга у нее еще не видела. Неловкость? Мольба?.. Страх? Любопытство заставило ее придвинуться к жене Аслака.

– Мы можем поговорить, сестра? – спросила Руна.

Йорунн взглянула на нее:

– О чем?

– Я… я…

– Пора нам спать, дорогая женушка, – сказал возникший у нее за спиной Аслак. Руна замерла и замолчала. – Не думаю, что моя сестра хочет общаться, – спокойно добавил он.

Йорунн посмотрела на него с любопытством, смешанным с раздражением.

– Как скажешь, милый братец.

Аслак улыбнулся ей, протянул руку, взял Руну под локоть и повел ее в отведенный им угол.