Читаем Родная речь, или Не последний русский. Захар Прилепин: комментарии и наблюдения полностью

Пронзительно и нежно — о волшебном месяце августе, который «тянется и течёт, как янтарь по сосне. Я смотрю августу в глаза — и благодарен ему за мою частную жизнь, она так горяча в его руках. Это самый надёжный летний месяц. Август знает свою пышную, неутомимую силу, шекспировскую, чайковскую, набоковскую».

С криком — о новой стране, сменившей СССР, которая ведёт себя «агрессивно, нагло, подло, хамовито».

Вопрос — не рановато ли Прилепин опубликовал свои размышления «за жизнь»? Многие великие писатели издавали свои рассуждения на разные актуальные темы, но сначала от них просили стать великими. Рановато. Но и у этого есть оправдание. Ему есть что сказать.


Виктория Шохина

Журналист, критик [ «Россия», 26.11.2009]

Прилепин зорок и реактивен. Дорогого стоит рассказ о том, как писатели в 2007-м ходили к президенту Путину. Или о Владиславе Суркове («За три часа общения я ни разу не смог перехватить его взгляд: глаза в глаза. Притом что… он всегда смотрит на тебя»). И о многом другом.

Его представления о жизни чётки и позитивны. Ему не нравится, когда Космодемьянскую объявляют душевнобольной. Когда говорят, что Гагарин не летал в космос. Что Есенин «был странно близок с гомосексуалистами». Слово «совок». «Непобедимо надменные либералы»…

Он «впервые испытал унижение, злость и обиду» в 90-м — когда произошло первое убийство Советского Союза. «Ненависть ненавидящих его родила во мне любовь и нежность к нему». Сейчас же происходит второе убийство. Но: «Мой Советский Союз не опошлить… Мой Советский Союз не оболгать…»

Нравится Прилепину всё, что ярко, эффектно, красочно, в чём есть поэзия, сила, страсть, жизнь (вопреки нацбольскому слогану «Да, смерть!»). Фидель — это поэзия. Че Гевара и Сервантес — тоже поэзия. Пассионарии на карнавале истории. Революционеры. Борцы.

Но не только. Он не может пройти мимо того, что вызывает сочувствие, сострадание, боль. Ребёнок, нищий, собака… Сквозь его тексты пробивается свет щемящей нежности.

Впрочем, он может показать и жёсткость — таков рассказ (не эссе!) «Terra Tartarara» — саркастическая антиутопия из нашей жизни.

Свои максимы Прилепин называет «двусмысленными и весьма относительными истинами». И нередко навзничь опрокидывает только что сказанное: «И не вздумайте воспринимать всё это всерьёз». Так он бежит от пафоса и прямолинейности.

Вообще же Захар Прилепин напоминает мне Курта Воннегута. Такие люди, кажется, верят каждому слову Нагорной проповеди и чувствуют ответственность (а то и вину) перед теми, кому живётся хуже, чем им. Тем и берёт. А ещё слогом — свободным и энергичным.

Но если спросить, ради чего он пишет, ответит: «Ради денег».

«Подельник эпохи: Леонид Леонов». Биография

Константин Мильчин

критик, журналист [ «Ведомости», 23.10.2010]

Прилепин одинаково высоко ценится критиками и коллегами диаметрально разных взглядов, он вхож и в редакцию газеты «Завтра», и в либеральные тусовки; даже на встречу молодых литераторов с Путиным его позвали. Репутацию всеобщего любимчика и «хорошего парня» не смогли испортить ни публичные признания в любви к Сталину, ни дружба с Эдуардом Лимоновым.

Книги о Леониде Леонове от него ждали с любопытством и даже азартом: всем не терпелось посмотреть, удастся ли Прилепину в этот раз сохранить свою безупречную репутацию. Потому что героя он выбрал, мягко говоря, специфического.

Для условно-либерального лагеря Леонов — эталонный плохой советский писатель и литературный чиновник, травивший Пастернака (и не только его), в последние свои годы заслуженно позабытый. Для лагеря условно-патриотического Леонов — фигура в общем положительная, но только, вот незадача, тоже слегка позабытая. И лишь Прилепин не только помнит о нем, но и публикует его жизнеописание в самой знаковой российской биографической серии.


Галина Титова

журналист [ «Правда Севера», 11.05.2017]

Книга Прилепина подкупает в первую очередь выверенными, точными фактами, добросовестностью, с которой автор работал и с архангельскими архивами времён гражданской войны, и со свидетельствами коллег, членов семьи, и — конечно, в первую очередь — со многими томами непростых леоновских текстов.


Вера Звездова

журналист [ «Роскультура», 15.04.2010]

Перейти на страницу:

Все книги серии Захар Прилепин. Публицистика

Захар
Захар

Имя писателя Захара Прилепина впервые прозвучало в 2005 году, когда вышел его первый роман «Патологии» о чеченской войне.За эти десять лет он написал ещё несколько романов, каждый из которых становился символом времени и поколения, успел получить главные литературные премии, вёл авторские программы на ТВ и радио и публиковал статьи в газетах с миллионными тиражами, записал несколько пластинок собственных песен (в том числе – совместных с легендами российской рок-сцены), съездил на войну, построил дом, воспитывает четырёх детей.Книга «Захар», выпущенная к его сорокалетию, – не биография, время которой ещё не пришло, но – «литературный портрет»: книги писателя как часть его (и общей) почвы и судьбы; путешествие по литературе героя-Прилепина и сопутствующим ей стихиям – Родине, Семье и Революции.Фотографии, использованные в издании, предоставлены Захаром Прилепиным

Алексей Колобродов , Алексей Юрьевич Колобродов , Настя Суворова

Фантастика / Биографии и Мемуары / Публицистика / Критика / Фантастика: прочее
Истории из лёгкой и мгновенной жизни
Истории из лёгкой и мгновенной жизни

«Эта книжка – по большей части про меня самого.В последние годы сформировался определённый жанр разговора и, более того, конфликта, – его форма: вопросы без ответов. Вопросы в форме утверждения. Например: да кто ты такой? Да что ты можешь знать? Да где ты был? Да что ты видел?Мне порой разные досужие люди задают эти вопросы. Пришло время подробно на них ответить.Кто я такой. Что я знаю. Где я был. Что я видел.Как в той, позабытой уже, детской книжке, которую я читал своим детям.Заодно здесь и о детях тоже. И о прочей родне.О том, как я отношусь к самым важным вещам. И какие вещи считаю самыми важными. И о том, насколько я сам мал – на фоне этих вещей.В итоге книга, которая вроде бы обо мне самом, – на самом деле о чём угодно, кроме меня. О Родине. О революции. О литературе. О том, что причиняет мне боль. О том, что дарует мне радость.В общем, давайте знакомиться. У меня тоже есть вопросы к вам. Я задам их в этой книжке».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Документальная литература / Публицистика / Прочая документальная литература / Документальное

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика
Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное