Читаем Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия полностью

О сердце, ты всегда в крови, крови, крови,Томишься вновь и вновь от вечных мук любви.Опять, опять, опять ты розу увидалоИ снова мне твердишь: сорви, сорви, сорви!

31

Я тело приучил к страданью, о творец!Душа скорбит и ждет свиданья, о творец!Томлюсь в огне тоски. Сей бренный мир – чужбина.Отсюда шлю тебе стенанья, о творец!

32

Всегда ли отличить от пользы можешь вред?В чем сущность бытия, нашел ли ты ответ?Сокрыты от тебя и тайны мирозданья.А можешь ли постичь своих друзей? О нет!

34

Цветет веками степь и отцветет не скоро.Столетьями в горах цветы ласкают взоры.Одни приходят в мир, других уносит смерть,А степь – все та же степь, и горы – те же горы.

36

Я сильным был, как лев, отважным был, не зная,Что бродит рядом смерть, меня подстерегая.Да, было время, львы бежали от меня,Теперь, как ото льва, от смерти убегаю.

39

Сажал тюльпаны я, и горестно в грудиРыдало сердце: «Знай, напрасны все труды.Жизнь коротка. Едва раскроются бутоны,Как небеса, увы, уже зовут: приди!»

42

Ты в сердце, о любовь! Так что ж тогда извне?Похитила его. Так что ж стучит во мне?О сердце и любовь, у вас одно обличье,Поэтому постичь труднее вас вдвойне.

44

Могу ли я тебя в разлуке позабыть?Иной свободы нет, как, мучаясь, любить!И если в сердце ты остаться не захочешь,Покою в нем не быть и красоте не быть.

46

Опять спустилась ночь в закатной тишине,И снова, как вчера, душа моя в огне.Боюсь, из-за любви к красавице невернойИ вера в небеса дотла сгорит во мне.

47

Блаженны, кто с тобой сидел по вечерамИ, услаждая слух, внимал твоим речам.О, дай на них взглянуть, чтоб ощутить блаженство,Коль не могу тебя хоть раз увидеть сам.

48

Печаль моей любви меня в пустыни гонит,И жизнь моя, увы, в песках несчастий тонет.А ты твердишь: терпи! Я плачу, но терплю,Хоть знаю, что меня терпение хоронит.

50

Кто страстью воспылал, тот смерти не страшится.Влюбленному ничто оковы и темницы.Он – ненасытный волк. А крика чабанаИ посоха его какой же волк боится?

52

Я в цветнике не раз вкушал вечерний сон,Расцветшей розой был однажды пробужден.Садовник увидал, что я цленилея розой,И сотнями шипов ее усыпал он.

53

За что наказан я, о небо? Разве малоЯ пролил слез? Уймись! Начнем игру сначала.Ты на игральный стол с заоблачных высотМеня швырнуло вниз и крупно обыграло.

56

Не в грезах, не во сне приди, а наяву!Приди хотя б на миг узнать, как я живу.Цветы долин и гор ты в волосы вплетаешь,А я?.. Я на себе седые пряди рву.

57

Перейти на страницу:

Все книги серии Однотомники классической литературы

Похожие книги

Движение литературы. Том I
Движение литературы. Том I

В двухтомнике представлен литературно-критический анализ движения отечественной поэзии и прозы последних четырех десятилетий в постоянном сопоставлении и соотнесении с тенденциями и с классическими именами XIX – первой половины XX в., в числе которых для автора оказались определяющими или особо значимыми Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Вл. Соловьев, Случевский, Блок, Платонов и Заболоцкий, – мысли о тех или иных гранях их творчества вылились в самостоятельные изыскания.Среди литераторов-современников в кругозоре автора центральное положение занимают прозаики Андрей Битов и Владимир Макании, поэты Александр Кушнер и Олег Чухонцев.В посвященных современности главах обобщающего характера немало места уделено жесткой литературной полемике.Последние два раздела второго тома отражают устойчивый интерес автора к воплощению социально-идеологических тем в специфических литературных жанрах (раздел «Идеологический роман»), а также к современному состоянию филологической науки и стиховедения (раздел «Филология и филологи»).

Ирина Бенционовна Роднянская

Критика / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия