Читаем Родственная душа. Сборник рассказов полностью

Женщины в очереди переглянулись:

– Вот шутник: так заболтался, что забыл, какой у него участок!

– Ничего он не забыл, просто хотел побыстрее! А мы-то уже почти поверили ему…

Мужчина назвал специалисту свой адрес, и она пригласила его в кабинет.

Через несколько минут женщина в вязаной шапке вышла из кабинета, и вошёл худой мужчина. Вопреки ожиданиям Нины Михайловны, он не вышел через несколько секунд, как это происходило со всеми «льготниками», а задержался в кабинете, и она поняла, что мужчина просто обманул её, сказав, что ему надо отдать всего лишь одну справку: он очень не хотел, чтобы кто-нибудь опередил его.

Страсти немного успокоились, и теперь внимание всех посетителей переключилось на часы, висевшие на стене, потому что время неумолимо двигалось к 13 часам, когда должен был начаться обеденный перерыв до 14 часов. Обидно было бы отстоять очередь и не попасть на прием до перерыва! Люди сверяли часы и минуты, отмечали, сколько времени уходит на каждого посетителя, считали, сколько человек осталось в очереди. Возник легкий ажиотаж, напряжение росло. Каждый сосредоточился на мысли: «Успею – не успею?»

Женщина, стоявшая в очереди 14-го участка, забеспокоилась:

– Очередь закончится на мне, это точно! Всегда так, елки-палки! Придется сидеть ещё целый час, – обречённо закончила она, словно перед ней уже закрыли дверь.

Мужчина, стоявший в очереди за ней, серьёзно и невозмутимо сказал:

– Что Вы так волнуетесь? Наш специалист мне сказала, что не пойдёт на обед.

Все загудели: что это за специалист, из какого участка?

– Да наш участок, 14-й, – доверительно ответил мужчина.

Пенсионеры из других очередей стали разочарованно переглядываться: появившаяся было робкая надежда на то, что обеденный перерыв вообще отменяется, для них не оправдалась.

– А когда это она сказала? Что-то я не слышала такого, – недоверчиво спросила женщина.

– Как же Вы могли слышать, если в это время были в туалете?

– А откуда Вы знаете? Вы что, следите за мной? – с подозрением спросила женщина.

– Как раз наоборот – мы Вас не уследили: Вы вдруг ушли и не сказали, за кем стоите. Мы вот с другом Вас потеряли и не знали, за кем теперь стоять. Но, слава Богу, Вы вышли из туалета, и мы очень обрадовались! – спокойно пояснил мужчина, переглянувшись со своим соседом по очереди.

Нина Михайловна вспомнила, что женщина и в самом деле отлучалась, и эти мужчины в её отсутствие были очень обеспокоены, разыскивали исчезнувшую очередь и поругивали её, считая, что она совсем ушла, ничего им не сказав.

«Это они так отомстили ей за то, что заставила их понервничать! – догадалась Нина Михайловна, потому что она точно знала: этому мужчине об отмене обеденного перерыва никакой специалист ничего не говорил и не мог говорить, потому что в государственном учреждении в обед никто работать не будет. Да и в голосе мужчины слишком отчётливо звучали назидательные нотки.

– Ну, и почему она будет принимать в свой обеденный перерыв? – продолжала допытываться женщина, не заметившая подвоха.

– А она на диете! – ответил мужчина и снова многозначительно посмотрел на своего соседа.

«А здесь ничего – весело! Может, пенсия, это ещё не конец жизни? – подумала Нина Михайловна, глядя на этих людей уже другими глазами, и вдруг, совершенно неожиданно для самой себя, озорно добавила: – Е-тва!»

Наконец, подошла очередь Нины Михайловны. Она вошла в кабинет, отдала специалисту справку, и на том все её дела здесь закончились. Теперь ей надо было съездить в Собес, который находился на расстоянии трёх автобусных остановок от Пенсионного Фонда, и там завершить все формальности по оформлению пенсии.


***

В Собес, находящийся в здании районной администрации, Нина Михайловна попала в 14 часов 5 минут. Обеденный перерыв только начался. Она выяснила, что ей надо занимать очередь в 21-й кабинет, и отправилась туда. Возле кабинета стояла одна женщина. Нина Михайловна заняла очередь за ней, изучила всю информацию, висевшую на стенде возле кабинета, и поняла, что ей надо сделать ксерокопии двух листов трудовой книжки. Предупредив женщину, она пошла на первый этаж к книжному киоску, в котором был копир. Продавец была на месте, но обедала чаем с бутербродами, а на окошке была вывеска: «Киоск закрыт на 15 минут». Нине Михайловне пришлось ждать, когда продавец пообедает.

К киоску подошла женщина и заняла очередь за Ниной Михайловной.

По лестнице спустился молодой человек и подошёл к гардеробу, находившемуся рядом с киоском. Гардероб был закрыт. Молодой человек нервно постучал номерком по полке гардероба, а потом стал вертеть головой, пытаясь найти вывеску с режимом работы гардероба, но ничего не обнаружил.

К нему, не спеша, подошёл охранник, плотный, коренастый мужчина средних лет с недовольным лицом, и сказал:

– Гардероб закрыт – обед до 15 часов.

– Что значит – закрыт? – возмутился молодой человек и посмотрел на часы. – Я что же теперь – должен 45 минут ждать свою одежду?

– Подождёшь! – довольно грубо сказал охранник.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза