Роковое наследие. Правда об истинных причинах Холокоста

Как прекрасно продемонстрировали комментарии Яффе, лексика в дебатах о еврейской иммиграции была крайне грубой. Восточноевропейских евреев именовали «опасностью», «плодами кровосмешения», «бесполезными», «хилыми»⁹⁰. И никто не дал им возможности защититься от столь решительных атак. Пожалуй, этого следовало ожидать. Более удивительной была крайне слабая защита со стороны существующих немецко-еврейских общин. CV осудило расистское мировоззрение Фрица, выделявшего евреев как объект особого внимания, а сионистская «Jüdische Rundschau» высмеяла эти предложения, назвав их попыткой выстроить новую «Великую Китайскую стену» на востоке⁹¹. Но, не считая этих одиночных выстрелов с периферии, мало кто напрямую осуждал планы правых заблокировать восточную границу, да и вообще предпринимал реальные попытки противостоять им.

Вместо того чтобы заслонить единоверцев от худших антисемитских выступлений, многие немецкие евреи, казалось, соглашались с лежащей в их основе идеей культурного и даже расового различия. Такая позиция была ясно отражена в реакции KfdO. Комитет был согласен, что последнее, что нужно Германии, – внезапный «поток поляков, будь они христианами или иудеями»⁹². Это была почти данность. Но если говорить о KfdO, становится ясно, что история не закончилась. Комитет продолжал защищать позицию, что восточных евреев можно перевоспитать и превратить в полезных членов общества. В спецвыпуске ежемесячного издания «Süddeutsche Monatshefte», становящегося все более консервативным, лидеры KfdO поочередно объясняли, как образование, социальный прогресс и профессиональная переподготовка помогут восточным евреям улучшить мнение о себе. Макс Боденхеймер не без некоторого оптимизма заявлял, что если эти меры будут приняты, Германии «не нужно больше бояться массовой миграции из русской Польши». Став полноправными гражданами, еврейское население востока будет довольно жизнью на своем месте⁹³.

Единственный раз, когда KfdO и другие еврейские объединения вышли на баррикады по вопросу закрытия границы, – когда возникло впечатление, что исключают именно восточноевропейских евреев. Если следует запретить въезд в Германию евреям из Восточной Европы – значит, это нужно сделать и для других групп иммигрантов. С точки зрения KfdO, подход был из серии «все или ничего». Комитет мог согласиться с полным запретом иммиграции из Восточной Европы, но намеревался «сражаться всеми силами против любого особого закона», нацеленного только на евреев⁹⁴. Немецкое объединение для защиты интересов восточноевропейских евреев, соперничающее с KfdO в борьбе за симпатии немецких евреев, воспринимало ситуацию похожим образом. Оно соглашалось, что на данный момент «нельзя просто предоставить» свободу передвижения восточным евреям. Такие ограничения приемлемы, пока «польское население» является «предметом таких же ограничений». Нежелание применять равный контроль на границе превратит восточных евреев в «граждан второго класса», предупреждало объединение⁹⁵.

Стратегия Немецкого объединения и KfdO была вполне определенно направлена на облегчение давления по отношению к преследуемым восточноевропейским евреям. При вовлечении в дебаты других групп потенциальных иммигрантов – в частности, польских католиков, – проблема основывалась уже не на вопросе отличия евреев, а на иммиграции в целом. Как бы то ни было, под этими мерами защиты всегда скрывалось неясное чувство этнического превосходства. KfdO был, казалось, искренне поражен тем фактом, что немецкая армия смеет даже задумываться о преимуществе поляков перед евреями. Ведь, в конце концов, комитет последовательно выдвигал аргумент, что восточноевропейские евреи являются в языковом и культурном плане немцами, а значит, самой «интеллигентной группой» на востоке. А потому закрыть границу для евреев, продолжая впускать «польских крестьян», казалось абсурдным⁹⁶. KfdO отказывался мириться с мыслью, что поляков можно воспринимать как этнически превосходящую евреев группу.