Роковой подарок

Маня прошла вдоль сетки и немного постояла возле корта, где играли парни.

Потом села на лавочку.

Ах, как они играли!

Мане страшно захотелось тоже стать ловкой, загорелой, подвижной, быстро бежать, тормозить, взрывая кроссовками гравий, кричать «Ай-я-я-яй!», проворонив мяч.

– Я не понял, аут?

– Не, попал!

– Значит, больше!..

– Не, ровно!..

– А, ну да, ровно!

Странные слова – в теннисе особый счёт – тоже ей нравились!

Наконец парни доиграли, утёрли лица, с которых капал пот, полотенцами, одинаково пристроили их на шею и неторопливо двинулись вдоль линий, собирая в корзину раскиданные мячи.

Маня вздохнула.

– Вы следующая, девушка? – спросил один из парней из-за решётки. – Заходите, мы закончили. Или чего там? Калитка заперта?

– Нет, я не играть, – отозвалась Маня. – Вы не знаете Романа Сорокалетова? Я его ищу.

– Они на той площадке. – Парень махнул ракеткой в сторону. – Ну, были там, это точно!

Маня поблагодарила и заковыляла к «той площадке», которая была скрыта за рядом высаженных как по линейке лип.

Там тоже играли двое, один из них – Роман.

Играли так себе, не чета тем парням.

– Ром! – крикнула Маня. – Привет!

Он оглянулся в изумлении.

– Ты как тут оказалась?

– Приехала на такси.

– Мань, посиди, мы гейм доиграем!

Маня вновь уселась на лавочку, но смотреть на этих было совсем неинтересно. Она подпёрла ладонью щёку и стала думать, но окрошка в голове по-прежнему не превращалась ни во что определённое, сплошной суп с квасом.

– Маня, заходи! Вон калитка!

Кажется, Ромка проиграл, потому что вид у него был довольно кислый.

Он с размаху плюхнулся на шаткий пластмассовый стул и стал жадно глотать воду из бутылки.

Его партнёр в отдалении собирал мячи.

– Как ты меня нашла? – отдышавшись, спросил Роман.

– Елена Васильевна сказала.

– Вот ёлки! Просил же никому не говорить!

– Ром, я не кто-то. Ты же сам меня умолял провести расследование!

– И как расследование?

– Ни с места, – призналась Маня. – Скажи мне, с кем у Максима был роман?

Сорокалетов вытаращил глаза.

– Не ожидал от тебя такой прыти.

– Я очень прыткая.

Он ещё немного попил из бутылки и вылил остатки воды себе за футболку.

Маня прутиком чертила на гравии линии и окружности.

– Понимаешь, – сказала она сдавленным голосом, потому что сидела, сильно наклонившись вперёд, – ты можешь ничего не говорить, разумеется. Но, во-первых, я всё равно узнаю. А во-вторых, какое, к шутам, расследование, если даже ты мне не помогаешь!..

– Маня, я помогаю!

– Здрасти!

– Но… она вообще ни при чём… пассия-то.

Маня искоса посмотрела на него:

– У тебя с ней тоже роман?…

– Чего ты несёшь-то?! – оскорбился Роман. – Об этом даже говорить смешно! В жизни Макса она просто… эпизод.

– Хорошо, имя у него есть, у этого эпизода?

– Мань, иди ты на фиг!

Писательница продолжала чертить прутиком.

– А с ногой у тебя что?

И они оба уставились на забинтованную голень Романа.

– Я же говорил. Вон там в кусты полез за мячом и нарвался на какую-то проволоку. И ногу пропорол.

Маня приставила ладонь козырьком к глазам и посмотрела в ту сторону, куда показывал Роман.

На той стороне корта действительно были кусты, живая изгородь.

– Я пойду посмотрю, – сказала она решительно и поднялась.

– Зачем тебе?!

– Затем, что в воскресенье, когда убили Максима, мой пёс кого-то погнал! И кажется, даже тяпнул! Он не тебя тяпнул тогда, Ромка?

– Нет, ты точно чокнутая! Не было меня в тот день у Максима! Не приезжал я к нему!.. Хочешь, Юльке моей позвони и спроси! Мы всё воскресенье дома провели, я газон косил!

– Ну, твоя жена может поклясться, что в то воскресенье вы втроём с Илоном Маском летали в космос и вообще на планете отсутствовали! Мне сдаётся, это не слишком убедительно, а?

– Маня, почему ты так со мной разговариваешь?

– А ты со мной почему так? Ты ничего мне не говоришь! Какие-то тайны у всех! У вас друг погиб, хозяин, начальник! Основа жизни! А вы все как сговорились!.. Давай, показывай, где эта проволока твоя!

Сильно припадая на больную ногу, облизывая солёные губы – на корте сильно припекало, – Маня доковыляла до живой изгороди и полезла в кусты.

– Осторожней там, тоже обдерёшься!

– Спасибо за заботу, – злобно пробормотала Маня, и тут ржавая колючка впилась ей в джинсы. Она дёрнулась, ткань затрещала.

– Сказал же!

Маня выбралась из кустов. Из джинсов – любимых, голубых – был выдран клок. Она чуть не заплакала.

– Я же предупредил, – заговорил Роман растерянно. Присел на корточки и зачем-то попытался приладить клок обратно. – Проволоку когда-то туда бросили, чтоб гопники через забор не лазали и на кортах не гадили! Это потом камеры поставили!

– Ром! – позвал его партнёр. – Мы дальше играем или как?!

– Да, да, я сейчас!

Маня решительно двинула прочь с площадки.

– Манечка, не сердись, – попросил Роман и придержал её под локоть. Она освободила руку. – Я правда не был в тот день дома у Макса! И собака твоя меня не кусала! Но… я точно знаю, что он ездил на работу и с кем-то встречался.

Маня остановилась.

– Когда я ему позвонил, – продолжал Роман быстро, словно боялся передумать, – чтоб договориться о тебе, ну, что ты хочешь иконы посмотреть, он был на работе.

– Откуда ты знаешь?