Роман о Розах

– Подожди, – я попытался остановить её, – я ведь не сказал, что не хочу этого. Просто…

– Что?

– Ну, я не думал, что это произойдёт со мной.

– Как это?

– Не знаю… – я замялся.

– Ты думаешь, что я его нагуляла? – она чётко произнесла каждое слово и уставилась на меня своими глазищами полными слёз. От такого предположения мужчины, которого женщина любит, эту женщину может занести, как на резком повороте.

– Нет, что ты, просто я никогда не проверялся. Никто до тебя не беременел, я и предположил, что не могу…

– Как видишь, очень даже можешь, – Кристина утёрла слезу и отвела взгляд. – Если ты не готов, я не пойму этого, но и путаться под твоими ногами не собираюсь. Уйду к матери или сестре.

– Да что ж это такое, я ещё ничего не сказал, уже ультиматум.

– Да, ультиматум, – подтвердила она и поднялась. – Если «да», мы идём и снова расписываемся, если «нет», то я виснуть на тебе не собираюсь, уйду и можешь продолжать наслаждаться жизнью. Моему ребёнку нужен отец, а не заброда по выходным.

Я впервые увидел её такой. Она всегда была мягкой, нежной, лёгкой, весёлой, хоть и утомляла иногда этим. Мне нравилось, что она не спорила со мной, не считая проклятущего шоколадного цвета и разбитой машины, во многом прислушивалась, соглашалась, и это было очень удобно. Похоже, теперь эта удобность резко уходила на второй план.

– А срок? – вдруг выпалил я, словно это что-то меняло.

– Шесть недель.

Она успокоилась и присела. Моя же внезапная нервозность пошла против моей воли, странной зигзагообразной волной, обрушивая ограждения совершенного мира лёгкими толчками новых звучаний и впечатлений. Они сверкали хрустальной пылью и издавали невероятные звуки приближающегося перерождения, переустройства.

– Так что будем делать? – спросила Кристина, вытащив меня из самого себя.

– Ты хочешь, чтобы мы снова расписались?

– Ребёнку нужен отец, и желательно, чтобы он был законным.

– Но я могу его просто записать на себя.

– Это одолжение?

– Это предложение.

– То есть в ЗАГС мы не пойдём?

– Мы там были, это кончилось странно.

– Всё что странно, это твоя стихия. Но я тебя успокою, у нас дело закончилось разводом, а это не странно.

– Странно, если мы даже не попытались сохранить брак.

– Я тебя люблю и принимаю все твои странности. Странно, что ты не принял моих. Для сохранения брака этого вполне бы хватило.

– Мне очень жаль, что у нас всё так получилось.

– Это всё, что ты хочешь мне сказать?

– Прости, я не понимаю тебя, – ответил я и почувствовал холод вдоль позвоночника.

Кристина встала и медленно прошлась до окна. Отодвинув занавеску, она упёрлась плечом в угол откоса и принялась разглядывать улицу. Я следил за ней, развернувшись всем корпусом и ждал, когда она продолжит.

– Я никогда у тебя не спрашивала, что с тобой произошло, когда ты был в коме. Я знала, что там, что-то было, но рассчитывала на твою откровенность. Ты молчал, я ждала. Прошло почти два года с той аварии, но и этого времени тебе не хватило, чтобы ты открылся. Может быть, я не заслуживаю её?

– Так ты догадывалась? – холод сменился дрожью.

– Я сказала тебе, что твоя кома была неглубокой, она длилась пару дней, но умолчала, что ты разговаривал.

– Это возможно? – мои руки вспотели, и тело предательски задрожало.

– Не знаю. Я это не обсуждала с врачами, боялась спугнуть тебя и прервать твоё путешествие. Я рисковала, но я знаю точно, что если бы врачи вывели тебя, ты мне бы этого никогда не простил. Странно, я словно знала, что с тобой будет всё хорошо. Мне даже казалось, что я слышу чей-то шёпот, словно меня кто-то успокаивал. Кто был там с тобой?

Вот он, тот самый сигнал, знак, та самая точка отчёта. И она оказалась ближе, чем я мог себе предположить. Но ведь Кристина – не Роза. Или это Принц вводит меня в заблуждение, что собственно, было бы весьма логичным, зная, кто он такой. А может, чувственность и проницательность, коими я так гордился, совсем перестали служить мне. Хотелось бы спросить у кого-нибудь, возможно ли это, но Принца нет, а к психиатру или просто к психологу с этим не пойдёшь.

Она знала, знала, что там я был в сознании. Поняла, что для меня это важно, что там случилось нечто настолько сокровенное и тайное, что даже когда я пришёл в себя, не стала утомлять и надоедать мне расспросами. Этого я от неё никак не ожидал. Для меня Кристина была не более чем мягкая уютненькая подушечка, которую приятно обнимать перед сном.

– Что я говорил? – не выдержал я и задал вопрос.

– Ты был там с девушкой.

– Как ты это поняла?

– Ты иногда обращался к ней, говорил, что найдёшь её, но в основном твой шёпот было трудно разобрать.

– В это просто невозможно поверить.