Ромейское царство

Правда, посреди всеобщей эйфории вдруг зазвучали недобрые голоса и на горизонт набежали черные тучки — предвестие грядущих бед. Законный василевс, девятилетний соправитель Иоанн IV (1258–1261 гг.), наследник Ласкарисов, остался в Никее, забытый и заброшенный в этой суете. Хуже того, через несколько месяцев, на Рождество, Михаил Палеолог, которому, как пишет Георгий Пахимер, казалась невыносимой «одна корона на двух головах», нарушил торжественное обещание верности — «сжевал страшные клятвы словно овощи» — и приказал кельтам-пелекифорам взять под стражу царевича, «…нежного малыша, не умевшего еще толком ни радоваться, ни огорчаться, мальчика, которому все равно было, властвовать или подчиняться», а затем лишить зрения, водя перед глазами раскаленным железом. Жалкое, словно бездыханное тело перевезли в приморскую крепость Никитиаты на берегу Никомидийского залива Мраморного моря. До конца своих дней — еще 44 года — ослепленный Иоанн будет находиться здесь в заключении, не играя никакой политической роли, по-христиански простит своего палача, примет постриг под именем Иосаф и окажется канонизирован после смерти как святой мученик. Императорский секретарь, прославленный ритор Михаил Оловол, за горячее сочувствие судьбе несчастного мальчика и преданность ему был наказан разгневанным царем отрезанием носа и губ, а затем пострижен в монахи. Такая безжалостность шокирует всех его современников, в том числе и собственную семью императора. В Никее объявился лже-Иоанн, а никейские воинственные поселяне-горцы, трикоккиоты, даже взялись за оружие и восстание пришлось усмирять. Впоследствии Михаил Палеолог не мог простить себя — «червь совести точил его сердце», и он справедливо считал все беды расплатой за гнусный грех тяжкого злодеяния. Разгневанный Патриарх, суровый аскет Арсений Авториан (1261–1264 гг.), даже отлучил императора-клятвопреступника от Церкви, хотя в итоге лишился поддержки царя, потерял патриарший трон и угодил в ссылку на остров Проконнис, где до последнего вздоха проклинал Михаила. Будто разгневавшись на вероломство, небо обрушило на землю сильнейший ливень с градом, сотрясаясь ударами грома и блеском молний. Таким образом, начало правления новой династии Палеологов, оказавшейся самой длительной, но последней в истории Ромейского царства, было омрачено жестоким преступлением, наложившим на нее роковое проклятие.

Воскресение.

Возрожденная Империя ромеев мало напоминала прежнюю великую централизованную мировую державу. Под ее властью остались лишь часть Фракии и Македонии, Фессалоника с округой, несколько городов на Пелопоннесе, некоторые земли в Малой Азии и острова Эгейского моря — всего 350 000 кв. км. и население от 3 до 5,5 млн. человек. Небольшое региональное европейское, преимущественно греческое по составу государство. То, что византийский историк Георгий Пахимер в начале XIV в. назвал «возвращением отечества» — алосис тис патридос, состоялось формально.

В Малой Азии Михаилу VIII Палеологу принадлежали владения Никейского царства, но его провинциальное население скоро потеряло доверие к императору, правление которого ничем не напоминало времена былого процветания при мудрых Ласкарисах с их полными золота сокровищницами. Еще более важно, что византийские земли полностью так и не воссоединились. Трапезундское царство, с середины XIII в. ставшее выпускать собственные монеты, продолжало упорно цепляться за свою независимость. Север Фракии и Македонии находились в руках болгар и сербов, которые создали свое величие за счет Ромейского царства, готовили военную экспансию и были настроены антивизантийски, что можно понять. В частности, их вражду усиливали попытки возрождавшейся Византии посягать на независимость Болгарской и Сербской Церквей. Латины отстояли области в средней Греции и на Пелопоннесе. Неугомонный Эпир всегда был готов приветить врагов Константинополя, проявлял особую враждебность и не стремился к единению. Можно было вполне ожидать, что непримиримую позицию займет Папа Урбан IV (1261–1264 гг.), который не мог смирится с тем, что Константинополь был потерян для Римской Церкви. Как и многие на Западе, он был заинтересован в существовании Латинской Романии и уже напугал генуэзцев отлучением от Церкви за поддержку ромеев. Один из имеющихся источников утверждает, что получив известие о восшествии Михаила на константинопольский трон, Папа приказал заживо содрать кожу с посланца василевса и начал призывать к новому Крестовому походу. На морях господствовал флот италийских городов-республик. Союз этих врагов, даже не всех, а нескольких, мог легко уничтожить достигнутое. Самое главное, большинство греков вовсе не считало василевса своим законным государем, что делало восстановленное Ромейское царство непрочным и предвещало его распад.