Ромовый дневник

Я провел все утро на набережной, пытаясь выяснить, не закроется ли наша газета по причине забастовки. Уходя с работы, я сказал Шварцу, что завтра меня не будет, – вроде бы заболел, надо отлежаться.

– Господи, – буркнул он, – вы прямо как крысы на тонущем корабле. Сала на весь день оккупировал фотокомнату под свои собственные заказы, а Вандервица я застал за телефонным звонком в Вашингтон. – Он покачал головой. – Нам никак нельзя паниковать. Ребята, почему вы не можете успокоиться?

– Как раз я-то спокоен. Мне просто нужен один день, чтобы разобраться с делами.

– Ладно, – устало произнес Шварц. – Меня это не касается. Поступай, как знаешь.

Я съездил к Алу и поужинал в одиночестве, после чего отправился домой и написал ту статью, которую Сандерсон хотел выслать в «Таймс». Вещица была простенькая, и в основном я заполнил ее тем материалом, который от него получил: летом цены падают, все больше молодежи проводит здесь отпуск, масса достопримечательностей… Ушло на это почти два часа, и когда я закончил, то решил захватить статейку к Сандерсону и пропустить с ним пару стаканчиков перед отходом ко сну. Следующим утром вставать придется в шесть, но пока что время было раннее, и я вовсе не хотел спать.

Дома никого не оказалось, поэтому я прошел внутрь и сам себе сделал выпивку, вышел затем на веранду и устроился в одном из шезлонгов. Включил вентилятор и поставил пластинку с музыкой из кинофильмов.

Я решил, что когда заработаю чуть побольше денег, то подыщу себе место вроде этого. Для начала сходило и нынешнее мое жилье, но там не было ни веранды с садом, ни пляжа, и я не видел причины, почему бы и мне не обзавестись такими вещами.

Сандерсон вернулся где-то через час. С ним пришел мужчина, который назвался братом одного из знаменитых трубачей. Выпили, Сандерсон прочел мою статью и нашел ее превосходной.

– Надеюсь, прямо сейчас деньги тебе не нужны. Будут примерно через неделю. – Он пожал плечами. – Впрочем, много не обещаю… скажем, пятьдесят долларов.

– Годится, – махнул я, откидываясь в шезлонге.

– Постараюсь подыскать тебе кое-что еще, – продолжал он. – Правда, нынче мы завалены материалом. Загляни, когда вернешься с Сент-Томаса.

– Договорились. У нас в газете дела идут очень бледно… Не исключено, что скоро мне твои заказы очень даже понадобятся.

Он кивнул.

– Вот именно что бледно. В понедельник узнаешь, до какой степени.

– И что произойдет в понедельник? – насторожился я.

– Не могу сказать, – ответил он. Затем усмехнулся. – Да какая разница? Все равно не поможет, даже если будешь в курсе. Ты, главное, расслабься. С голоду не пропадешь.

Брат известного трубача тем временем смотрел на пляж и не промолвил ни слова. Звали его Тед. Наконец, он обернулся к Сандерсону и скучающим голосом поинтересовался:

– Как тут с дайвингом?

– Да никак, – пожал плечами Сандерсон. – И рыбок почти всех выловили.

Мы поболтали про дайвинг. Сандерсон со знанием дела вещал про «зов глубины» и погружения на Паланкарском рифе. Тед два года прожил на юге Франции и как-то раз даже работал на Кусто.

Где-то после полуночи я сообразил, что начинаю напиваться.

– Ладно, – сказал я. – У меня на рассвете свидание с Зимбургером, надо бы прилечь.

Следующим утром я проспал, и времени на завтрак не оставалось. Я торопливо оделся и схватил апельсин, чтобы съесть его по дороге на аэродром. Зимбургер уже поджидал возле небольшого ангара на краю летного поля. Он кивнул, когда я вылез из машины и подошел к нему. Рядом стояли двое мужчин.

– Это Кемп, – сказал он, обращаясь к ним. – Наш писатель, работает на «Нью-Йорк таймс».

Мы обменялись рукопожатиями.

Один из двоих был ресторатором, а второй – архитектором. Возвращение намечено на середину дня, сообщил Зимбургер, потому как мистер Роббис, ресторатор, должен поспеть куда-то на вечерний коктейль.

Летели мы на небольшом «апачи-инвейдере», пилот которого выглядел живой иллюстрацией из «Крылатых тигров»[32]. Всю дорогу он хранил молчание и вроде бы даже не замечал нашего присутствия. После непримечательного получасового перелета над облаками мы вошли в пике над Вьекесом и понеслись наконец по небольшому коровьему выгону, который сходил здесь за аэродром. Я вцепился в сиденье, твердо веря, что вот-вот перевернемся, однако после нескольких зубодробительных прыжков самолет перестал «давать козла» и остановился.

Мы выбрались наружу, и Зимбургер представил нас здоровяку по имени Мартин, который выглядел как профессиональный охотник за акулами. Он носил хаки-униформу со складочками, а волосы его выгорели почти добела. Зимбургер именовал Мартина «моим человеком на острове».

Генеральный план предполагал запастись сначала пивом и бутербродами в баре Мартина, после чего съездить на тот конец Вьекеса и осмотреть площадку предполагаемого строительства. Мартин подбросил нас в город на своем «фольксвагене», однако тут выяснилось, что парнишка, который был должен сделать для нас бутерброды, куда-то испарился. Провизией пришлось заниматься самому Мартину, и он оставил нас на пустой танцплощадке, а сам в ярости отправился на кухню.