Россия и ее империя. 1450–1801

Иначе обстояло дело на новоприобретенных территориях, где земледелие было выгодным. В 1696 году обрабатываемые земли занимали 20 % площади страны, в 1796-м – 31 %: впечатляющий прирост за одно столетие (на 55 %), даже с учетом расширения империи. Начиная с царствования Петра I, дворяне приобретали (или получали от государства) земли в лесостепной зоне. При Екатерине II обширные завоевания и отодвигание укрепленных линий вызвали у дворян «земельную лихорадку» (по выражению Аркадиуса Кэхэна) – власти получали множество просьб о предоставлении поместий. Генеральное межевание 1760-х годов еще больше усилило этот процесс в центре, позволив выявить свободные земли, занятие которых увеличило перенаселенность в этих районах. В черноземной полосе (Тамбовщина, Воронежщина) площадь обрабатываемых земель в последние десятилетия XVIII века выросла на 60 % (на новых полях выращивали в основном пшеницу), а вокруг Рязани и Курска удвоилась. Чтобы получить наибольшую выгоду в эпоху растущих цен на зерно, бума экспортной торговли и высокой инфляции, помещики стали заменять оброк барщиной. В последней трети XVIII века на черноземных территориях 26 % крестьян платили оброк и 74 % отрабатывали барщину – обычно более трех дней в неделю. И напротив, в нечерноземных губерниях 55 % крестьян были оброчными, а 45 % – барщинными, причем последние, как правило, работали на помещика два дня в неделю (максимальное число, согласно Уложению 1649 года – три). Будучи в курсе злоупотреблений, Павел I издал указ о трехдневной барщине и запрещении работ по воскресеньям (и поскольку в некоторых местах барщина ограничивалась двумя днями, напуганные крестьяне решили, что их ждет увеличение срока).

Повсюду крестьяне занимались и земледелием, и отхожими промыслами – производством либо торговлей. Лишь 1,4 % населения целиком посвящали себя коммерции, но и при этом в 1780-е годы в Москве имелось более 6400 лавок, по всей стране устраивались сотни еженедельных ярмарок, где можно было увидеть главным образом крепостных и государственных крестьян. Сельские жители нанимались на различные работы, тянули баржи вверх по Волге, строили суда для отправки зерна по каналам в Петербург, работали на фабриках, держали лавки, вели лоточную торговлю на городских и деревенских ярмарках. С наступлением в 1780-е годы аграрного кризиса – по причине засухи, снижения урожаев в центре из-за чрезмерно интенсивной эксплуатации земель, инфляции и денежного кризиса – сельскохозяйственный сектор адаптировался к нему привычным для себя образом: помещики стали выделять больше ресурсов для экспортного земледелия, крестьяне обращались к ремеслу и производству (в центре преимущественно текстильному и железоделательному), а освоение причерноморских и прикаспийских областей позволило направлять на экспорт значительное количество сала и мяса. Крестьяне пострадали из-за ухудшения рациона и снижения доходов, но к XIX веку наметился новый экономический подъем.

Крепостная экономика была выгодна для землевладельцев. Цены на взрослых крепостных и поместья с крестьянами в XVIII веке постоянно росли – быстрее, чем, например, цены на зерно и промышленные товары. Борис Миронов выяснил, что с начала XVIII по середину XIX века оброк и прямые налоги, уплачиваемые государственными крестьянами, выросли в 2,8 раза, а цена на крепостных – вчетверо. Неудивительно, что, поднимая восстание в 1774 году, Пугачев обещал освободить крестьян от помещиков.

Подати, оброк и барщина были лишь наиболее заметными из крестьянских обязательств в этом столетии. Все податные люди – посадские, крепостные, государственные крестьяне – выполняли также различные повинности в пользу общины, города, помещика и государства: в их число входили перевозка припасов для армии при передвижении войск, предоставление помещений для расквартирования воинских частей (на шесть-восемь месяцев в году), строительство и починка дорог и мостов и так далее.

НЕЗАКРЕПОЩЕННЫЕ КРЕСТЬЯНЕ