Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

Время, прошедшее после развала Союза ССР, и бурные процессы, протекавшие в последние двадцать лет, способствовали появлению уникальных сообществ русскокультурного населения бывших союзных республик, которые все же отличаются от жителей самой России, несмотря на то, что они говорят на одном языке и воспитаны на общих культурных ценностях. Нельзя сбрасывать со счетов активный период построения новых государств, в процесс становления которых так или иначе, пусть даже в виде статистов, были вовлечены русскокультурные граждане той же Украины, Молдовы, других республик. Меняющиеся ценности, отдаление от России, новые этнополитические реалии – все это не могло не повлиять на русскокультурное население Республики Молдова. Оно стало феноменом, отличным от русских, проживающих в России, который нужно изучать и анализировать. Иначе как объяснить тот факт, что некоторая, пусть небольшая, часть русских людей, взяв в руки оружие, пошла воевать против Приднестровья в 1992 г. на стороне вооруженных сил Молдовы, и как объяснить факт активного выступления определенной части русскоязычных жителей Украины против своих же собратьев на востоке страны?

Вопрос гражданской идентичности в законодательстве двух берегов Днестра затрагивает еще более широкий спектр проблем, в том числе судьбу мажоритарного этноса, межэтнические отношения, языковую ситуацию, сложившуюся в крае. При этом необходимо учитывать, что события, разворачивающиеся в Молдове и Приднестровье, в значительной степени зависят от складывающейся геополитической ситуации. Показателен пример, демонстрирующий заинтересованность ЕС в нормализации ситуации в молдо-приднестровском конфликте, – Европейский союз выделял достаточно крупные средства на укрепление мер доверия между двумя берегами Днестра[612].

Этнический фактор в Молдове и Приднестровье тесно пересекается с политикой, на некоторых этапах настолько, что этносоциальные процессы практически полностью попали под влияние политической конъюнктуры. Обобщая ситуацию, можно сказать, что на двух берегах Днестра сложились различные политические приоритеты. Попытаемся далее рассмотреть хотя бы основные из них.

К вопросу об этногражданском строительстве

Приверженцы унитарного Молдавского государства, в свою очередь, делятся на:

– сторонников румынизации сообщества и интеграции с Румынией;

– сторонников развития румынских ценностей в условиях сохранения молдавской государственности как второго румынского государства. Можно констатировать, что на территории Молдовы подобная схема развивается на протяжении практически всего постсоветского периода. Другое дело, что некоторые рассматривают подобное положение дел в качестве переходного периода, другие видят в этом перманентное состояние, когда в двух румынских государствах наличествуют два парламента, в два раза больше министерств и ведомств, что позволяет элите в меньшей степени конкурировать друг с другом на уже поделенном этнополитическом пространстве;

– сторонников молдавской государственности, подчеркивающих уникальность молдавской нации и молдовенизма с одновременным заигрыванием с национальными меньшинствами в вопросе поиска «ниши» для них – от наделения особыми правами до постепенной ассимиляции, в зависимости от крайности взглядов и складывающейся этнополитической ситуации.

Общей составляющей этих приоритетов следует назвать отстраненное отношение к русскому языку: и сторонники крайней прорумынской позиции, и адепты промолдавских настроений видят будущее страны, где только один государственный язык, по-разному ими называемый. При этом русский язык, все еще широко использующийся на территории Молдовы, не имеет шансов получить официальный статус, а замена его языком на латинской графике, по-разному именуемым – молдавским или румынским, дает серьезный карт-бланш сторонникам румынизации. Таким образом, происходит деформация устоявшегося культурного кода со всеми вытекающими последствиями.

В отдельную категорию следует выделить сторонников федерального устройства государства. Несмотря на попытки внедрения планов Козака, Ющенко и Примакова[613], современная конъюнктура показала, что этноцентристские тенденции в государственном строительстве преобладают, хотя de facto на территории Республики Молдова уже наличествует Гагаузская автономия (2 февраля 2014 г. еще раз подтвердившая свой отложенный статус) и государственность в Приднестровье. В этом контексте опять возникают аналогии с Украиной, которая также претерпевает региональные трансформации с крайне негативным отношением к ним киевских властей.

Понятно, совершенно иначе выглядят позиции сторонников самостоятельного развития Приднестровья, сталкивающихся с серьезным международным и общемолдавским противостоянием. Ситуация осложняется отсутствием общей границы с Россией, на которую нацелена политическая и экономическая элита и большинство населения Приднестровья.