Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834

С российской точки зрения наиболее тревожной была роль, которую сыграли в этой истории британские и французские агенты в княжествах. Преемник Рюкмана в Бухаресте В. П. Титов сообщал Нессельроде, что сторонники Кымпиняну в Валахии поддерживали оживленную переписку со своим лидером за рубежом, которая «ускользала из-под надзора правительства» благодаря помощи британского консула Роберта Колкухона и его гонцов[1151]. Пассивность французского коллеги Колкухона маркиза Шатожирона в этом деле более чем компенсировалась вовлеченностью его подчиненного Феликса Колсона, который всячески поддерживал оппозиционных бояр. Даже после того, как ссора Колсона с Шатожироном лишила первого поста во французском консульстве, он продолжал поддерживать Кымпиняну.

В феврале 1839 года Колсон сопровождал Кымпиняну в его поездке в Париж, где представил его Тьеру и другим важным политическим фигурам. Одновременно французский дипломат организовал кампанию против российского господства в княжествах во французских ежедневниках «Ле Насьональ» и «Ла Коммерс»[1152]. Поскольку французская пресса доставлялась в Бухарест австрийской почтой, валашская цензура не могла остановить распространение этих периодических изданий среди валашских элит[1153]. Принимая во внимание, что большинство великобоярских семей Бухареста имели французских гувернантов или посылали своих детей на учебу во Францию, Титов был уверен, что «группа злонамеренных лиц с помощью периодической печати в конечном счете сможет посеять опасные семена в Валахии, особенно если ей помогают иностранные представители»[1154].

Отказ западных держав вступиться за Кымпиняну и его сторонников, а также осуждение валашского оппозиционера султаном вызвали новые изменения в стратегии оппозиционеров. Их последующие попытки свергнуть господаря и бросить вызов российской гегемонии в княжествах приняли форму тайных заговоров. Первый и наиболее значительный из таковых имел место в 1840 году. Под предводительством Димитрие Филипеску несколько мелких чиновников валашского казначейства и бывшие валашские пандуры и офицеры земского войска, среди которых был и знаменитый впоследствии революционер Николае Бэлческу, планировали убить господаря и основных государственных сановников с целью установления республиканского режима под названием «Новый Рим»[1155]. По сообщению преемника Титова на посту российского генерального консула А. Я. Дашкова (приходившегося умершему в 1839 году Д. В. Дашкову троюродным племянником), заговорщики приобрели поместье вблизи Бухареста, чтобы собрать там 300–400 пандуров из Олтении, которые должны были поднять восстание в столице[1156].

Следствие и суд над заговорщиками выявили пределы репрессивной политики. Отсутствие господаря в столице в момент раскрытия заговора позволило его участникам уничтожить значительную часть инкриминирующих материалов, что сделало невозможным доказать участие крупных бояр, если таковое имело место[1157]. Поскольку Органические регламенты не содержали положения о наказании за преступления против государства, российский генеральный консул рекомендовал господарю судить заговорщиков на основании статей о грабеже[1158]. Хотя большинство заговорщиков были низкого происхождения, их лидер, Димитрие Филипеску, принадлежал к одной из древнейших и влиятельнейших боярских семей. Дядя Димитрие, Иордаке Филипеску, занимал пост Великого бана Малой Валахии на момент раскрытия заговора, что объясняло очевидную щекотливость задачи, стоящей перед Верховным судом Министерства юстиции во время суда над заговорщиками[1159].

И на этот раз в заговор с целью смены режима оказались вовлечены иностранные подданные, которые воспользовались защитой своих консулов, чтобы избежать наказания. Речь идет об австрийском подданном Штефане Мургу и французе Жане-Александре Вайане. Последний был профессором словесности и корреспондентом французского еженедельника «Ле Насьональ», который незадолго перед тем использовал материалы Колсона в своих выпадах против российского протектората над княжествами[1160]. Деятельность Вайана распространялась и на Молдавию, где он был главным вдохновителем тайного масонского Общества святого Иоанна Крестителя, в которое входили некоторые школьные учителя и священники[1161]. Хотя устав общества предписывал его членам «бороться с тиранией и аристократией», расследование, предпринятое молдавскими властями, не нашло свидетельств конкретной противоправительственной деятельности[1162]. Российский консул Карл фон Коцебу полагал, что эти тираноборческие замыслы заслуживали примерного наказания, и осудил господаря Стурдзу за то, что тот сокрыл от общественности истинные намерения заговорщиков.