Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834

В отличие от своих молдавских коллег валашские революционеры с самого начала провозгласили отмену Органического регламента, «который противоречит законодательным правам румынского народа и договорам, которые признают его автономию»[1201]. Хотя революционеры изначально напрямую не обвиняли Россию, они заранее заявили перед представителями османского правительства, Франции, Пруссии, Австрии и Великобритании, что протестуют против «всякого вторжения в нашу землю, осуществленного из зависти к нашему счастью и стремящегося задушить нашу внутреннюю независимость»[1202]. Революционное правительство с трудом дотянуло до осени, преследуемое слухами о надвигающейся российской интервенции, и едва не было свергнуто в какой-то момент контрреволюционным заговором во главе с митрополитом Неофитом. Однако, как и их молдавские коллеги, валашские революционеры не преминули выразить свое отношение к державе-покровительнице путем публичного сожжения экземпляра Органического регламента в сентябре 1848 года, за неделю до того как османские войска заняли валашскую столицу по предложению России[1203].

Исследования возникновения модерного румынского национализма в прокламациях и программах поколения 1848 года обычно акцентируют внимание на открытии молодым поколением валахов и молдаван их латинских корней, а также на влиянии французского республиканства[1204]. Этот тезис в целом верен как отражение преобладающей культурной и идеологической ориентации нового поколения элит Дунайских княжеств в середине XIX столетия. В то же время из всего вышеизложенного становится понятно, что апеллирование к историческим привилегиям княжеств, изложенным в османских «капитуляциях» и подтвержденным российско-османскими договорами, составляло важный аспект конструирования национальной традиции в боярских записках и проектах, наряду с отсылкой к латинским корням молдаван и валахов. Не стоит преувеличивать и роль профранцузской ориентации в конкретных действиях валашских революционеров. Хотя Февральская революция в Париже сыграла важнейшую роль в провоцировании революционных событий в Дунайских княжествах, как и в остальной Европе, неспособность правительства Второй республики предоставить никакой другой поддержки «молодым румынам», кроме моральной, вынудила последних пойти по стопам молдавских радикалов 1820‐х годов и обратиться к Порте.

Уже в мае 1848 года, за месяц до начала революции в Валахии, ее будущие лидеры отправили эмиссара в Константинополь для того, чтобы «обеспечить сохранение древних капитуляций, связывающих княжество с Османской Портой». «Добрые валахи», как называли себя сами революционеры, стремились договориться с османским правительством о «способах совместного сопротивления агрессии, предметом которой они могут стать со стороны России» и желали, чтобы Порта, совместно с другими европейскими кабинетами, «положила конец всем вмешательствам российских агентов в дела княжества как несправедливым и противоречащим общим интересам Порты и княжества»[1205]. Они также предложили Сулейману-паше – османскому представителю, направленному в Валахию весной 1848 года, – чтобы султан отменил Органический регламент и восстановил «старинные капитуляции», этим регламентом якобы нарушенные.

Когда Николай I объявил о совместной российско-османской интервенции в княжествах, дабы «восстановить порядок, которому угрожает беспокойное меньшинство», валашское революционное правительство откликнулось на это длинным меморандумом, утверждавшим право нации определять свое политическое существование на основании османских «капитуляций»[1206]. Меморандум перечислял многочисленные нарушения капитуляций российским правительством после 1829 года как доказательства того, что Россия утратила свой статус легитимного гаранта валашской автономии. Незадолго до подавления Валашской революции один из ее лидеров, Александру Голеску, обратился с меморандумом к демократической общественности Европы, в котором он также перечислил старинные договоры княжества с Османской империей, якобы нарушеные Россией[1207]. Столь же длинное и желчное перечисление нарушений Россией молдавских привилегий, основанных на османских капитуляциях, содержалось и в Программе национальной партии Молдавии, написанной в августе 1848 года Михаем Когылничану[1208].