Россия оккультная. Традиции язычества, эзотерики и мистики

Все утопические воззрения наталкиваются на подводные камни, когда дело доходит до их практической реализации, и проект «Звенящие кедры» – не исключение. Некоторые трудности возникают из-за того, что участники поселения покупают свои участки с различной мотивацией. Кто-то хочет построить дом и сразу же переехать в него насовсем. Другие предпочитают вначале долго обустраивать участок и дом, либо приезжать туда только на отдых, продолжая при этом жить в городе. Зачастую это ведет к разногласиям – например, вокруг сбора денег на общую инфраструктуру поселения. Кроме того, как и в любом сообществе, иногда возникают трения между соседями. Тем не менее, движение «Звенящие кедры» с момента его основания в конце 1990-х годов достигло впечатляющих результатов.

Возникает вопрос: что нам делать со всем этим посланием Мегре? Это факты или вымысел? Вспоминая феномен эгрегора, коллективной мыслеформы на невидимом плане, я предполагаю, что Анастасия – это проявление очень мощного русского эгрегора, с которым мы сталкивались ранее в образе «Жены, облеченной в Солнце» и «Матушки России», в культах Софии и Девы Марии, Параскевы и Мокоши. Мы находим тот же эгрегор в образе богини природы на картинах современных художников языческой школы. Это лишь один из множества эгрегоров, повлиявших на русское сознание. Есть и другой – старый седобородый мудрец, примером которого является Толстой. Но относительная незначительность толстовского движения по сравнению с феноменом Анастасии показывает, что ее образ основан на гораздо более мощном эгрегоре. По-видимому, Мегре испытал некое озарение и в результате открылся этому эгрегору – возможно, увидев его в лице реальной женщины – после чего стал каналом, благодаря которому появились книги и образовалось движение «Звенящие кедры». Здесь задействован и другой знакомый нам эгрегор. Таинственный кедровый лес в отдаленном уголке Сибири, где живет Анастасия, скрытая от повседневного мира, – это подобие волшебной страны с отголосками Беловодья и Шамбалы. Однако ничто из этого не умаляет значимости движения «Звенящие кедры», которое добилось примечательных результатов в своем стремлении к деревенскому идеалу и неизменно привлекает последователей по всему миру.

Глава двенадцать Искусство и духовность в России от революции до наших дней

В России, в большей степени, чем на Западе, творческий деятель – будь то писатель, живописец или кинорежиссер – традиционно наделяется своего рода статусом гуру, чья миссия состоит в том, чтобы исследовать глубокие этические, философские, религиозные или социальные вопросы и вдохновлять общество. Эту роль брали на себя все великие русские писатели, от Пушкина до Солженицына, и именно так их воспринимает читающая публика. Такое положение дел сохранилось и после революции, которая просто изменила круг вопросов, которые можно было решить в заданных рамках социалистического реализма. Мистические и эзотерические темы, конечно, официально отвергались, но люди часто находили способы обойти эти ограничения, находили лазейки, распространяли то, что было официально разрешено, или, при необходимости, продолжали свою деятельность подпольно – например, с помощью самиздатовской литературы. Таким образом, даже когда коммунистический истеблишмент проповедовал прозаическую доктрину соцреализма, все еще можно было найти «створки тайного окна/Над морем сумрачным в стране забвенной»[196]. Побег в эти сферы предлагал форму «внутренней эмиграции», если использовать выражение, которое часто звучало в Советском блоке. Одна из стратегий, которые позволяли делать это, не привлекая нежелательного внимания властей, заключалась в том, чтобы притвориться этнографом, едущим в дальний регион изучать любопытные обычаи местных жителей.

Образы будущего