Россия в поворотный момент истории

Поскольку я не присутствовал вместе с русскими войсками под Ригой, то не могу лично описать сражение, в котором были сметены с лица земли целые полки, якобы «разложившиеся в результате революции». Но есть немало рассказов очевидцев, свидетельствующих о мужестве русских солдат в безнадежных обстоятельствах. Например, вот что сообщал помощник комиссара на Северном фронте Владимир Войтинский 22 августа 1917 г. в «Известиях»:

«19 августа под прикрытием ураганного огня противнику удалось переправиться на правый берег Двины. Наши орудия не могли помешать переправе, поскольку большая часть орудий, прикрывающих район переправы, была подбита противником. Наш плацдарм был засыпан снарядами, бомбами с удушливым газом. Войска принуждены были отступить на 5 в. от Двины, на фронте протяжением 10 в. Для восстановления положения… [пришлось] двинуть свежие войска.

Перед лицом всей России свидетельствую, что в этой неудаче нашей не было позора. Войска честно выполняли все приказы командного состава, переходя местами в штыковые атаки и идя навстречу верной смерти. Случаев бегства и предательства войсковых частей не было.

Представители армейских комитетов – вместе со мной в районе боев».

Несмотря на это и другие свидетельства о доблести войск, та часть прессы, которая была враждебно настроена по отношению к Временному правительству, после падения Риги широко разрекламировала предсказание генерала Корнилова, сделанное 14 августа на Государственном совещании в Москве, о неизбежной потере Риги вследствие «развала» Русской армии. Ему легко было сделать такое предсказание, поскольку он сам в первой половине августа начал отводить войска с Северного фронта, а кавалерия, направленная туда начальником его штаба Лукомским, была перенацелена на Петроград.

Глава 18 Путь измены

Несколько лет назад общественность получила доступ к части секретных архивов германского министерства иностранных дел, захваченных в ходе последней войны. Среди них содержится множество документов, касающихся связей немцев с Лениным и другими большевиками во время Первой мировой войны. Содержание этих документов можно по-разному интерпретировать и даже вовсе замалчивать, но их существование отныне невозможно отрицать. Однако и по сей день в СССР в газетах, научных исторических журналах, в книгах по истории, написанных заслуженными исследователями, не говоря уже о последнем издании «Истории КПСС» под редакцией Хрущева, коммунисты продолжают отвергать любые упоминания о связях Ленина с немцами как «гнусную клевету Временного правительства на основателя советского государства».

Почему же кремлевские вожди так настойчиво отрицают достоверность свидетельств об этих связях? В конце концов, Хрущев поведал миру о некоторых сталинских преступлениях, смягчил тяжелый гнет режима и чуть-чуть облегчил повседневную жизнь людей. При сменивших его Брежневе и Косыгине положение мало изменилось. Правда в том, что, несмотря на все успехи промышленного прогресса, несмотря на известные попытки усовершенствовать экономику страны, особенно в области сельского хозяйства, в основе своей все остается почти в таком же виде, как при Сталине. За немногими исключениями, основная масса населения живет все в той же нищете и бесправии, по-прежнему не имея возможности посвятить себя духовному и материальному строительству свободной страны. Почему? Потому что коммунисты не могут вскрыть корень зла. Они разоблачили Сталина, самого ревностного защитника дела Ленина, но сам Ленин и его дело идеализируются и не подлежат критике.

Рассказать истину о Ленине – все равно что разрушить тоталитарную диктатуру и позволить России вернуться на путь демократии, с которого в октябре 1917 г. ее насильственно столкнули большевики.

Вот почему германские секретные документы так тщательно скрываются от народов СССР. Но скрыть их от внешнего мира невозможно. Эту главу о большевистском восстании 3 июля 1917 г. я писал в свете этих документов, как мог бы написать ее российский историк, если бы наследникам Ленина не приходилось так сильно бояться правды.

К концу столетия рабочее движение в Европе выросло в могучую политическую силу. Тесно связанные с ней социалистические партии стали занимать места в парламентах западных стран. Наибольшую тревогу этих непрерывно усиливавшихся социалистических партий и профсоюзов вызывала угроза миру, связанная с гонкой вооружений между ведущими державами. Социалисты полагали, что война представляет собой неотъемлемую часть капиталистической системы и что трудящиеся должны бороться против угрозы войны любыми доступными средствами, при необходимости прибегая даже к всеобщей забастовке. Однако небольшое крыло социалистического движения – к которому принадлежали Ленин и его последователи – приветствовало возможную войну, считая ее провозвестником пролетарской революции.