Россия. XX век начинается…

За время Первой мировой войны в Германии и Австро-Венгрии было выпущено более 3500 истребителей этого типа. Количество же строевых самолётов воздушного боя конструкции Э. Хейнкеля, Р. Герингера и П. Галдмахера с фюзеляжами типа «монокок», изготовленными из выгнутого шпона из-за кропотливого и сложного производственного процесса, не превысило 4000 экземпляров[521].

Накануне завершения Первой мировой войны эти «фоккеры» приводили в такой трепет летную молодежь Антанты, что были объявлены военными юристами держав-победительниц «бесчеловечным орудием убийства» наряду с отравляющими газами и разрывными пулями. По условиям Версальского мира отдельным пунктом оговаривалось, что побежденная Германия обязана передать странам-победительницам все боеспособные D.VII[522].

Британским ответом на появления D.VII стал самолёт F.1 «Кэмел». В 1917 году сэр Томас Сопвич назначил своего заместителя Сиднея Кэмма ответственным конструктором по проектированию скоростного и маневренного одноместного оригинального по схеме истребителя-биплана. Им и был создан самый массовый и результативный «скаут» Антанты. Истребитель существенно отличался от предыдущих летательных аппаратов фирмы «Сопвич» композицией планера. Бескорыстный Томми Сопвич, таким образом, внес в название самолёта аллегорическое имя его главного разработчика. Истребитель вначале предназначался для отпора налетов германских цельнометаллических дирижаблей. Ему было необходимо обладать высокой скороподъемностью за счет малой массы и легкого 120-сильного ротативного французского мотора «Рон-Моносуап» и деревянного фюзеляжа с полотняной обшивкой. Он был оснащен двумя синхронными пулеметами. И основная тяжесть борьбы с германскими и австро-венгерскими самолётами легла на «маленького свирепого зверя», как стали называть «кэмелов».

Впрочем, самолёты были непростыми в управлении – момент вращения двигателя с большим винтом «заваливал» истребитель с коротким легким фюзеляжем влево, что нередко приводило к авариям пилотов при взлете и посадке. Максимальный потолок нового английского истребителя достигал 6500 м, и он в полтора раза превосходил по этому показателю маневренные французские «ньюпоры», равно как и аналогичные скоростные немецкие самолёты «Фоккер D.VII». «Кэмелами» в годы Первой мировой войны было укомплектовано 35 истребительных авиационных эскадрилий Королевских военно-воздушных сил в Западной Европе.

Они и их модификация 2F.1 «Комик» с «зенитным» пулеметом на верхней плоскости для борьбы с германскими дирижаблями оказались самыми результативными самолётами воздушного боя среди всех истребителей Антанты: в воздушных боях на них было сбито 1300 германских и австро-венгерских самолётов всех классов, несколько дирижаблей и аэростатов. Было выпущено в течение полутора лет 5460 «кэмелов», и они опередили по этому показателю лучшие французские истребители СПАД S.VIIC.1 и S.XIII (5230 самолётов)[523]. В Россию эти английские истребители попали в небольшом количестве только в период военной интервенции.

Последним истребителем Фоккера, появившимся в небе Первой мировой войны с опознавательными знаками Германской империи, стал моноплан с высоким расположением крыла D.VIII/E.V. Его запуск в серию оказался сопряженным с трудностями производства – полуголодные немецкие рабочие вольно или невольно нарушали технологические требования к изготовлению деталей, особенно опор крепления крыла – «балдахина», из-за чего прототипы при испытаниях терпели многочисленные аварии. Одна из них привела к трагической гибели известного лётчика лейтенанта Г. Рольфа.

Поэтому на Западный фронт попало только три быстроходных моноплана D.VIII/E.V. Остальные серийные самолёты были отправлены на модернизацию, и после Компьенского перемирия 285 экземпляров были реквизированы. Правитель Второй Речи Посполитой маршал Ю. Пилсудский получил по репарациям из Германии и купил у «Компании по утилизации военных самолётов», созданной Верховным командованием Антанты в 1919 году в Лондоне, свыше 150 самолётов этого типа[524].

Апогей воздушной войны пришелся на 1918 год, когда Советская Россия уже подписала Брестский мир с государствами Тройственного союза. Дестабилизация политической ситуации в России привела к полному параличу военных действий на Восточном фронте. Это позволило Верховному командованию Тройственного союза сразу перебросить на Западный фронт практически все боеспособные авиационные подразделения.

Реквизиция российских самолётов в Крыму и на Украине позволила создать резервный фонд летательных аппаратов. Появление огромного количества новых германских и австро-венгерских скоростных самолётов привело к череде событий, печально известных как «кровавый апрель». За три недели лётчики Антанты потеряли 245 самолётов, в то время как их противники – лишь 67 летательных аппаратов. Призрак нового «бича Фоккера» вставал перед союзниками как предвестник поражения[525].